Сломанные куклы

Домашний телефон Даниловых не отвечал, а продавщица «со всей ответственностью» заявила, что «… Жанна Владимировна будет на работе только в понедельник».

Невнимательно протягивая ключ от номера дежурной, Глеб стал искать на мобильном нужный номер. Верный Панса ответил тут же.

— Где на новом? А помнишь, где брата моего хоронили два года назад, справа-то будут новые могилки и посадки березовые. Там, по-моему, еще мосток через канавку из светлых досок перекинут. По нему и иди. Метров через сорок прямо и увидишь.

— Ладно, понял, спасибо. Не забыл, что вечером у тебя собираемся? Есть что сказать… — слушая рассудительный ответ Виталика, Глеб Никитин догадался, что тот продолжает что-то неторопливо жевать.

Простор нового кладбища поражал.

Широкие кварталы захоронений резко отличались высотой разновременно посаженных берез и елок. Недавние могилы выделялись яркоцветьем венков, блестели металлическими крестами и влажными памятниками из светлого камня.

Даже сквозь листья маленьких деревьев он увидал ее издалека. Жанка сидела на скамеечке, поджав ноги и слегка наклонившись вперед.

Она не вздрогнула, не испугалась, когда Глеб прикоснулся к ее плечу.

— Как ты меня нашел?

— Позвонил Виталику.

— Хорошо.

Она не пододвинулась, не освободила место рядом с собой на скамейке. Глеб стоял рядом. Молчал.

— Когда там, в Москве у меня все это произошло… Ну, когда я собиралась уезжать сюда, Маришку было очень жалко. Она привыкла там, подружки уже были у нее хорошие, в школу-то она ведь с шести лет пошла. Веселилась, не знала, что все так всерьез, просила: «Мамочка, давай к тебе домой в отпуск съездим, потом опять в Москву вернемся»…

Жанка горестно помолчала.

— Теперь я одна из этого отпуска в Москву поеду…

Они смотрели на небольшой могильный холмик с номерком, с запылившимися венками и лентами. Среди искусственных цветов лежал и маленький букетик живых анютиных глазок. Капитан Глеб сильно сжал руки в карманах и прикусил губу, когда заметил в ямке между венков прозрачный пакетик с плюшевым пингвиненком.

— Ну а ты что думаешь делать?

— Знаешь, пока в моих планах… — Глеб помедлил, — только мои планы. И никаких других. Надо еще немного подумать.

— Ты серьезно считаешь, что это все было подстроено?

— Жан… Лучше не спрашивай меня пока ни о чем. Насчет Маришки и остальных я потом тебе все объясню. Подробно. Как только сам все пойму.

И опять они замолчали, глядя перед собой.

Жанка не то всхлипнула, не то просто потерла нос перчаткой:

— Вот так… Совсем мне тут стало плохо. Спасибо, что приехал, Глеба…

То чувство, что мгновенно возникло внутри, капитану Глебу было хорошо знакомо, но, как и всегда, ошеломило его. Яростное радостное бешенство и холодный расчет и в этот раз обжигали кожу, делали дыхание глубоким и сильным. Внезапное решение было правильным. И необходимым.

Он осторожно положил руки сзади на плечи Жанки:

— Ты была у Назара?

— Нет… Так ведь там… я думала, что там Людмила у него…

— Она с самого утра была в больнице, теперь только в четыре-полпятого еще раз собирается навестить. Поехали!

Глеб взял растерянную Жанку за дрожащие пальцы:

— Не волнуйся. Так надо.

Уверенно выбирая чистые тропинки на уже знакомом пути, он шагал к выходу с кладбища, не отпуская руку Жанки.

— Погоди немного, не спеши…

— Я тогда, на сороковинах-то, после пирога этого дурацкого…

Запыхавшаяся Жанка вздрогнула, поежилась:

— Как прорезало у меня тогда, мелькнуло в голове чего-то такое, не могу сейчас и вспомнить… Я тогда ведь подумала, что это назаровские бандюки нарешали так со взрывом-то для Азбеля… И Вадим, думала, что был в курсе. А потом Галина позвонила… С Мареком-то чего еще случилось? Машина сбила его, да?

Слегка уменьшив свой широкий шаг, Глеб остановился и посмотрел в лицо Жанке:

— Послушай… Извини меня, конечно. Не удивляйся, но подумай, вспомни, пожалуйста. Ты была вчера у Серова на даче? Так ведь? Что-то взяла с собой в город? Ружье там было в назаровских мешках?

— Я свои вещи забрала, больше ничего… — Жанка недоуменно переминалась, стоя на месте, но не отнимая руки из рук Глеба.

— А вчера вечером ты где была?

— Зачем это тебе? — Жанка повысила голос, но осеклась, увидев жесткие глаза капитана Глеба.

— Вчера, как от Серова-то я вернулась, заехала на часок домой, — медленно и внимательно Жанка вспоминала события прошедшего дня. — Потом к родителям Данилова поехала, помогла им немного по дому прибраться, посуду перемыла, расставила. Скатерти постирала. Посидели еще потом с ними немного. От них домой уже около одиннадцати поехала. На автобусе. Вроде все. Что тебе еще-то вспоминать?

— Я же просил — не обижайся. Данилов после обеда тоже был у родителей?

— Послушай, ты же его сам отослал на яхту! Ну и глупый же ты, Глеба! Как такое можно было придумать! Вот он и уехал. Во сколько? Не знаю точно, наверно, часов в семь-восемь. А что такое?

— Просто вопросы, не переживай. Мозаику из фотографий моих хороших друзей собираю. Странная пока получается картинка… Ладно, извини за дурацкие манеры. Пошли.