Сломанные сны (СИ)

Долли смеялась, как смеются поехавшие крышей, и именно так на неё сейчас смотрела не состоявшаяся клиентка.

— Слушай, я пойду, — брюнетка развернулась, но теперь Долли вцепилась в неё клешнями, она больше не смеялась, лишь тяжело дышала, глотая солёные слезы и всхлипы. После чего кинулась к брюнетке, взяв её лицо в свои руки.

— Ты Авакусу Никки? — как одержимая она повторяла это имя.

— Да, я! Что тебе надо от меня, ненормальная?!

Никки скинула её руки, тогда Долли дрожащими руками стянула очки, что упали на сырой асфальт.

В искусственном свете богом забытого места стояли две девушки, так похожие, и в то же время нет, друг на друга. Полностью идентичные черты лица, но в противоположность разные выкрашенные волосы, подтёкший макияж, вульгарная и затрёпанная одежда. Две сломанные жизни, что однажды расколола судьба на две части, и сейчас эти половинки стояли друг напротив друга, смотря в зеркальное отражение.

Авакусу Никки коротко хихикнула, с каждым смешком заливаясь сильнее и истеричнее. Она откинула голову назад, и смех её стал раскатисто-жутким.

— Ебаный в рот! Мне срочно нужна Хром, галлюцинации. Господи, смотрю на эту рожу и вижу себя.

Долли отрицательно покачала головой, сделав шаг к Никки, но та отпрянула как от огня.

— Не подходи ко мне!

— Никки, это я, — сквозь слёзы, продолжала смеяться Долли.

— Я? Кто я? Я?

Кажется, у Никки сейчас поедет крыша.

Долли вновь рванула к Никки, схватив её лицо дрожащими руками, и сквозь всхлипы промолвила самые заветные для Никки строчки:

— Твоя сестра! Мики! Я Мики!

Впервые за долгие годы она произнесла имя умершей в Токио девочки с перерезанным горлом. Девочки, что покинула Японию, как «дочка Кишитани Шинген», и прибывшая в США как никому не известная бродяжка без имени по кличке Долли.

— Ха-ха-ха-ха!

— Никки, посмотри на меня, это я!

— Хватит! — завопила Никки, ударив Мики. — Моя сестра мертва! Я не знаю, кто ты и откуда знаешь это имя, но если ты ещё раз произнесёшь его, я перережу тебе глотку!

Мики сделала шаг назад от трясущейся Никки, выхватившей нож. Тогда спокойным размеренным голосом Мики проговорила на одном дыхании:

— Десять лет назад, склад Акатацу. Меня и мою сестру мама забрала с собой. Там над ней совершили линчевание. Я кинулась к ней и получила удар ножом, вот так, — она провела пальцем по месту, где еще год назад были остатки шрама, — мне перерезали глотку. Но дядя Адзума спас меня, после чего забрал меня втайне от всех в США, и всё это время я скрывалась под кличкой Долли. Я Мики — зануда, что вечно сидела за домашкой и пыталась утихомирить мою слишком энергичную сестру-непоседу, что любила играться в «Логово красного дракона». Моя сестра любила оттягивать рукава, а ещё крекер со сгущенкой. Моя сестра осталась в Японии у Авакусу в целости и сохранности, где она живёт обычной жизнью среднестатистической японки. И я молюсь всем возможным богам, чтобы это было так, и ты оказалась всего лишь моим очередным сломанным сном.

Никки отрицательно покачала головой, сжав челюсти, и сделала шаг. Ещё, ещё. Преодолевая расстояние. И словно пытаясь рассеять сладко-дурной сон, две девушки кинулись в объятья друг друга, пытаясь сжать дурман, растворив его в руках, но в ответ лишь сжали друг друга, синхронно залившись слезами. Никки заревела в голос, нечленораздельно крича, на что Мики успокаивающе гладила её по голове, счастливо улыбаясь. Это не сон. И они снова вместе.

Можно ли было назвать последующие полгода сказкой? Наверное, это самая дрянная сказка с искажённым понятием о прекрасном. Как и любые героини трогательной прозы, потерянные сестры воссоединились. Дополняя вновь друг друга, Никки помогала Мики наверстать упущенное без должного образования, занимаясь её «перевоспитанием». Мики же помогала Никки соскочить с Хром, объяснив, к чему приведёт последующий приём синего счастья. Антидот, разработанный Адзумой совместно с Небелулой, попал в руки Мики без проблем для Никки, для которой возрождение сестры уже являлось лучшим лекарством.

— А ты? Ты когда-нибудь принимала Хром? — однажды спросила Никки.

— Она на меня не действует. Дядя Адзума сразу же начал пичкать меня этим антидотом и теперь у меня иммунитет против всего «соминаса».

— А ты сама умеешь готовить Хром?

— Да, дядя научил меня формулам, я иногда помогаю ему.

Обычная незатейливая беседа двух сестёр, что скрывались ото всего мира на крыше многоэтажки спустя год. Если Мики и щебетала о всей своей нелёгкой судьбе барыги, то Никки отвечала на все вопросы уклончиво, лишь размыто повествуя о том, как Микия безжалостно выгнал её из дома, отправив в интернат в США. После чего она поступила в университет самостоятельно на иностранные языки, пытаясь отвлечься учёбой, но это не помогло, и тогда она искала утешение во всем — выпивке, наркотиках, беспорядочных связях и итогом её пути стала Хром.

— Я благодарна Хром! — воскликнула Никки, взяв руки сестры в свои. — Это чудо — творение нашей матери. Хром вновь нас соединила.

Мики явно не была согласна с подобным взглядом, но ничего не сказала против сестры, учтиво улыбнувшись.