Сломанный лёд — 3

– Что из-за тебя? Ведут они себя как пупы земные и на всех кладут большие кучи отборного дерьма? – Наталья поморщилась. – Не дуркуй. – она помолчала и добавила. – Знаешь, Колян, надо быстро на зимовье уходить, потом вернёмся, скажем, что не было нас здесь, а, даст бог, они все передо́хнут к тому времени.

– Зимовье? – удивилась Настя.

– Есть у нас избушка в глухомани. Мы туда ходим осенью, там река хорошая и рыба шибко ловится, ещё грибов много, ягода, а бывает и зверя найдём. Ещё от отца осталась, он лесничим был. Но это за шестьдесят километров. Надо двигать.

– Чё ли пешими? – нахмурился Коля.

– Да. – отрезала Наталья. – На маршрутке нельзя, нас здесь каждая собака знает.

– Может быть, на такси? – спросила Настя.

– Дорого. Да и опять же водители все местные. Наверняка уже всех предупредили, что тебя ищут. – Наталья со вздохом посмотрела на неё. – На чёрта ты им сдалась?

– Не знаю. – она помолчала. – Потом подумаю, сейчас нужно решить, как будем выбираться.

– Можно лодку у Панасыча взять. – яркая мысль сверкнула в голове у Коли. – Он помер четвёртого дня, жена его ещё в горькой топится, так что нескоро заметят. А потом можно сказать, что он сам дал.

– Точно. Степан Афанасьевич. – покачала головой Наталья. – Пошли, сейчас темно, тем более все прибегут на пожар поглазеть. Успеем.

Тёмный лес обступал путников со всех сторон, за спиной уже не было видно пятна пожара, только высокий столб дыма стелился в видимом снизу куске звёздного расчищенного от туч неба. Настя уже совсем выбилась из сил за сегодняшний сложный день, но видя, как широко шагает Наталья, которая собственно пострадала сегодня из-за неё, старалась не отставать. Они прошли самую чащу, вышли к звенящему хрустальным переливом ручью, где вода падала с высокого камня, разбивалась шипящими брызгами и катилась дальше, потом пересекли ещё пустое, незасеянное поле и вышли к берегу большой реки. Здесь, у самого края, где во́ды тихо шептались с берегом, притулилась маленькая дощатая сараюшка. Коля сунул Насте кота, Наталья перехватила собаку, а сам он быстро, скрипя давно немазаными петлями, открыл дверцы, пыхтя вытащил небольшое судёнышко и кинул его в воду.

Настя вдруг увидела, как собака повела ушами, напряглась, вглядываясь в лесную тёмную глушь, из гортани её вырвался краткий рык и в ту же секунду тишину разорвал выстрел. Коля упал в воду, дёрнулся, обмяк и затих. Наталья на секунду застыла, потом коротко, шёпотом скомандовала:

– В лодку.

И Настя кинулась к качающейся на волнах шлюпке. Она влетела внутрь, кот больно оцарапал за шею, но девушка даже не заметила этого, она лишь напряжённо вглядывалась в темноту, из которой с криками вываливались тёмные фигуры и бежали к ним. Наталья схватила под мышку собаку, сунула её Насте, с силой толкнула лодку от берега, прыгнула внутрь и, схватив за шиворот Колю, кулем болтающегося в воде, свободной рукой завела мотор. Возле Настиного уха с ужасающим свистом пролетела пуля, но, не найдя цели, растворилась в темноте. Послышались громкие бранные крики, мужики бестолково бегали по берегу, но сделать уже ничего не могли, преследовать беглянок было бесполезно, ровно за сараем берег обрывался болотистой жижей и пройти там было нельзя.

Скорый рассвет опустился серым облаком на реку, лодка резала носом густой туман, вокруг проявлялись тени прибрежных деревьев. Собака, свернувшись клубком, лежала у ног хозяйки, кот забился под лавку и смотрел оттуда круглыми глазами, Наталья всё ещё держала сведёнными судорогой пальцами за шиворот одежды тело мужчины, а Настя просто смотрела в тёмный омут воды. Всё произошедшее казалось фантастическим бредом и тошнотворной тяжестью лежало внутри.

Солнце выпростало лучи из-за горизонта, Наталья повернула голову в сторону золотого небесного края, покивала головой, перевела взгляд на волочащегося за лодкой Колю и сказала:

– Жил бестолково, так хоть помер с пользой. Хотела, чтобы на рассвете ушёл, хоть так в твоей жизни бы свет появился, а то всё потемну брёл. Прощай, брат. – глухо обронила она и, помогая второй рукой, расцепила свои посиневшие фаланги, обмотала мужчине шею лежащей в лодке тяжёлой цепью и отпустила.

Тело почти сразу отстало, закружилось в водовороте лодочного следа, кувырнулось под тяжестью груза и стало медленно тонуть. Наталья завела мотор, выключенный после того, как они довольно далеко отошли от точки побега. Когда лодка дошла до поворота реки, гладь в месте, где упокоился Коля, была уже ровной.

– Брат? – через некоторое время спросила Настя. – Я думала муж.