Сломать отличницу

Меня начинает трясти от напряжения, раздражения и страха. Неужели такое возможно? Нет, нет. Прикрываю глаза, тело с новой силой пронзает крупная дрожь, в солнечном сплетении рвутся нити, ломая меня изнутри.

— Ты по-прежнему не хочешь, чтобы я был в твоей жизни? — ласково, на грани абсурдной нежности спрашивает Атласов, опаляя мою щёку жарким дыханием.

Отворачиваюсь, чтобы не слышать шёпот, похожий на шипение ядовитой змеи. Шумно сглатываю, горло пересохло до невозможности.

— Мы можем по-человечески поговорить? — берёт мою руку, переплетает наши пальцы.

Вырываюсь, но захват становится крепче.

— Василина, посмотри на меня, — зовёт, пытаясь заглянуть мне в глаза.

Жалею, что в школе запрещено ходить с распущенными волосами, за прядями хотя бы скрыться можно, не то, что хвостик — «один в поле не воин, а путник».

— Я тебе противен?

— Да! — выкрикиваю я, резко повернувшись и попав в плен голубых, как небо на рассвете, глаз.

Они слишком близко, он слишком близко!

— Почему?

— Я…

— Нет, мне неинтересно, снимаю вопрос, — вдруг перебивает и даже отшатывается назад. — Посмотри.

Снова кивает на мой телефон, невольно слушаюсь, хотя противно быть такой покорной. На экране появляется Лампа, а потом все записи сообщества и словно серпом по сердцу крайний пост, который одним нажатием удаляется.

Удалён!

Атласов отодвигается, перекидывает ноги на одну сторону, молча встаёт и уходит.

Интересно… То спину ломит, то спина отваливается! Что за перепады настроения?! Это специально, да? Специально! Чтобы я чувствовала себя обязанной. Услуга за услугу?!

Беспомощно кручу в руках телефон, экран ещё не потух и видна лента новостей Лампы. Сердце бьётся сильнее, когда понимаю, что вновь могу управлять своим телефоном.

Нажимаю на вкладку «Предложенные» и мне открываются все записи, которые ждут одобрения админа. Быстро пролистываю их, боясь не успеть всё посмотреть, и внезапно понимаю, что почти все непринятые про меня.

Интересно админ рулит…

Взгляд цепляет время. Обалдеть! Пять минут до звонка, здорово я погуляла. Подрываюсь, как ужаленная, и мчусь на русский. Вхожу без стука, но замираю в дверях, напоровшись на внимательный взгляд Натальи Юрьевны.

— Всё хорошо? — с осторожной требовательностью спрашивает она.

— Да, — отвечаю тихо, клубок души дрожит от плохого предчувствия, но всё обходится.

Классная теряет ко мне интерес, и я наконец прохожу к своей парте.

— Что происходит? — дождавшись пока я сяду, взыскательно спрашивает Зарина.

— Всё утро плохо себя чувствую, — почти не вру, поэтому выдерживаю испытующий взгляд подруги.

— А сейчас стало получше? — вмиг меняется её лицо, а голос обволакивает неподдельная тревога.

— Да, значительно! — киваю я и слабо улыбаюсь.

— Домашнее задание будет в электронном дневнике. Спасибо за урок, свободны! — говорит Наталья Юрьевна со звонком.

Шумно отодвигаются стулья, закрываются сборники ЕГЭ, шлёпаются рюкзаки на парту, 11 «Г» спешит в столовую. Война войной, а обед по расписанию, как говорится.

— Пойдём перекусим? — предлагает Зарина, задвигая свой стул и мой по пути, потом вспоминает и добавляет. — Или чай сладкий хотя бы попьём?

— Давай.

Выходим из кабинета и сразу попадаем в поток. Зарина берёт меня под руку, чтобы не потерять и самой не потеряться.

— Ну куда ты несёшься? — Амирханова ловит за шкирку своего мелкого и отчитывает на правах старшей сестры.

— Пусти, заноза, я опаздываю на бесплатные булочки! — пыхтит и вырывается Гришка.

— Нет уж, пойдешь с нами! — говорит она безапелляционно.

— Да пусти, что ко мне привязалась! Я тебе не родной! — Гришка пускает в ход, на его взгляд, убийственный аргумент.

Он действительно всего лишь двоюродный, но Зарину это мало заботит, поэтому хватка её становится лишь крепче, а мелкий бухтит сильнее.

— Лучше б не удаляли про тебя запись, хоть нормальной была несколько дней! — бросает в сердцах очередную ересь, но Зарина из всей вереницы его слов выхватывает именно эти.

— Что ты сказал?

— То! — фырчит, но отворачивается.

— Иди!

Зарина освобождает Гришку и даже подталкивает его в спину для придания ускорения. Он исчезает тут же. Подруга достаёт телефон и быстрым движением пальцев заходит в Лампу. Машинально листает стену и не верит своим глазам.

— Он реально смог удалить? — недоверчиво спрашивает она, не ожидая ответа.

— Кто и что смог удалить? — делаю вид, что не в курсе последних событий.

Не понимаю, почему умалчиваю о том, что пост удалил Атласов, что он админ и зло во плоти.

— Пост… Нет поста, — Зарина поворачивает телефон и показывает мне последнюю запись в Лампе.

— Зарин, это…

— Он правда это сделал! — сверкает радостной улыбкой облегчения и восхищения.

И я не в силах сказать, что добился этого не Артём…

15. Родион

Который день издали наблюдаю за Беловой. После моего демарша девчонка ходит подавленной, и я понимаю, что нужный эффект достигнут.

В ней борются два обоюдоострых желания: рассказать о том, что я могу манипулировать школьным мнением о дорогой подружке, и хранить секрет, чтобы не появилось каких-нибудь новых сенсаций.