Сломленная. Часть 2 (ЛП)

Он, блядь, не просто так это сказал. Неужели он действительно думает, что мороженое может решить все мои проблемы? Что мороженое волшебным образом вернет Кэма, или что оно внезапно заставит меня перестать скучать по нему?

— Что я должна сделать, чтобы заставить тебя уйти? — Я не кричу. Не кричу. Я просто хочу знать, как его вытащить. Я вижу Кэма каждый раз, когда смотрю на него.

— Поправляйся. — Это все, что он говорит, он не смотрит на меня, не прекращает того, что делает.

— В твоих устах это звучит так чертовски просто. Как будто я могу просто щелкнуть пальцами, и все будет в порядке. — Я почти умоляю его открыть мне секрет.

— Нет, не щелкай пальцами. Ты просто должна попытаться. — С этими словами он проходит мимо меня и направляется наверх. Я стою там, пытаясь переварить то, что он мне только что сказал.

Ты просто должна попытаться.

Неужели это действительно так просто? Если я попытаюсь смириться с потерей Кэма, я это сделаю? Что, если я не хочу расставаться с ним? Забыть его и потерять — это одно и то же? Кто, черт возьми, такой Джейкоб Кларк, чтобы говорить мне двигаться дальше? Он тот, кому было наплевать на то, что он узнал меня раньше. Теперь он хочет спасти меня? Чушь. Он не может ворваться сейчас и попытаться стать моим другом. Теперь, когда рядом больше никого нет, я достаточно хороша, чтобы общаться? Пошел он.

Кэм всегда рассказывал мне о том, как он был близок с Джейкобом. Я должна была обратить это дерьмо против него вчера. Был бы Кэм доволен тем, как он обращался со мной? С тем, как он хочет, чтобы я забыла о нем?

Я поднимаюсь наверх, мне нужно его увидеть. Мне нужно, чтобы Джейкоб понял, что я вполне способна справиться со своим дерьмом сама, без его назойливого вмешательства. Я не знаю, верю ли я в это на самом деле, но я чертовски уверена, что заставлю его поверить в это. Дверь в комнату для гостей закрыта, но если он не уважает мою частную жизнь, я чертовски уверена, что не буду уважать его. Я собираюсь открыть дверь, когда слышу песню «Любезно предоставленную красными, белыми и синими (Сердитый американец)» Тоби Кита. Кэм играл эту песню в течение нескольких дней после того, как вернулся домой из командировки. Я прислоняюсь к дверному косяку, просто вслушиваясь в слова. Мои глаза наполняются слезами, когда я понимаю, что Кэм — один из павших солдат, о которых он поет. Его гнев из-за текстов песен только подпитывает мой. Я открываю дверь и вижу Джейкоба, стоящего у комода спиной ко мне. Он меня не заметил, поэтому решаю постоять здесь минутку и понаблюдать за ним. Он что-то листает, но я не вижу, что именно, из-за его крупного телосложения.

Я подхожу вперед, чтобы получше рассмотреть и когда вижу это, мое сердце замирает.

Картинки.

Отряд.

Кэм.

У меня перехватывает дыхание, и Джейкоб оборачивается, на его лице отражается шок от того, что он увидел меня.

Вот когда я вижу их, слезы наполняют его глаза, когда он держит фотографии парней, которых мы все потеряли.

Глава 5

— Что ты здесь делаешь? — Его лицо застывает, когда он понимает, что я застала его в незащищенном и уязвимом состоянии. Я пытаюсь забрать фотографию у него из рук, но он крепко держит ее. Моя рука нежно поглаживает руку, держащую фотографию, и его хватка ослабевает. Я беру ее и рассматриваю поближе. Это все пятеро парней. Они в полной форме, улыбаются перед армейским грузовиком. Все они кажутся такими полными жизни. Когда я замечаю отметку времени на фотографии, у меня перехватывает дыхание. Это был день, когда умер Кэм.

— Это было сделано прямо перед тем, как я отправился в поход за припасами с одним из других сержантов. Неподалеку был лагерь, и у них закончилась еда. Нас послали за добавкой. Когда мы вернулись, все уже умерли. Весь лагерь был разрушен. Половина была в огне, а другая разлетелась на куски. — Боль в моей груди вернулась. Я не хотела этого знать. Никогда не хотела слышать, что произошло на самом деле. Это делает все слишком реальным. — Я пытался найти кого-нибудь из выживших. Я пытался. Они все погибли. Я оставил их. Бросил. Если бы я был там, возможно, я мог бы…

Его голос прерывается.

Я сажусь на кровать. Сначала я теряю дар речи.

— Если бы ты был там, ты бы тоже умер. — Он смотрит на меня, как будто оценивая мои намерения этим заявлением. — Только потому, что ты меня раздражаешь, не значит, что я тоже хочу, чтобы ты был там, Джейкоб. Я не монстр. — Я собираюсь сказать то, о чем избегала думать. — Я вдова. — Я с трудом выговариваю фразу, это первый раз, когда я произнесла эти слова вслух.

Джейкоб садится рядом со мной, его рука нежно поглаживает мою спину.

— Ты можешь пройти через это, Шей.

Я смотрю ему в глаза, решив на этот раз быть честной с ним.

— Я действительно не думаю, что смогу. Честно говоря, часть меня этого не хочет.

— Почему? Почему ты хочешь жить в этом аду, который сама себе построила? — В его голосе слышится нотка гнева, но он по-прежнему мягкий.