Сломленные ангелы

По пути мы прошли мимо нескольких шлюх, по большей части с клиентами на поводу. Вокруг них, легонько позвякивая, плыли мыльные пузырьки напускной веселости. Бизнес, судя по всему, шел бойко. Среди клиентов я приметил пару военных и задумчиво курившего на лестничной площадке второго этажа мужика, смахивавшего на политофицера Картеля. В нашу сторону никто и ухом не повел.

Комната была вытянутой в длину, с низким потолком, имитациями карниза и колонн из быстротвердеющей смолы, прилепленными прямо на голые бетонные стены, а потом вместе со стенами выкрашенными в чистейший буйно-красный. Примерно в центре комнаты от стен друг напротив друга торчали две кровати, между которыми оставалось не больше полуметра. К углам одной из них были прикреплены пластиковые цепи. В дальнем конце помещения стояла закрытая душевая кабина, достаточно большая, чтобы вместить троих, если потребуют обстоятельства. Напротив каждой кровати располагался широкий экран, на бледно-розовом фоне которого светилось меню.

Я осмотрелся, с шумом выдохнул в теплый, как кровь, воздух и склонился к стоящей на полу сумке:

– Проверьте, дверь заперта?

Я вытащил из сумки детектор и обвел комнату. В потолке обнаружилось три «жучка», по одному над кроватями и один в душе. До чего изобретательно. Шнайдер прилепил рядом с каждым «улитку»-нейтрализатор клиновского стандарта. «Улитки» залезут в память «жучков», вытащат записи последней пары часов и начнут гонять по кругу. Более продвинутые модели могут даже сканировать содержимое и вполне убедительно импровизировать на его основе, но в нашем случае это вряд ли могло понадобиться. По виду портье не сложилось впечатления, что за ним стоит серьезная система безопасности.

– Куда класть? – спросил Шнайдер у Вардани, которая распаковывала на одной из кроватей вторую сумку.

– Прямо сюда, – отозвалась она. – Погоди, давай я сама. Это, м-м, непросто.

Шнайдер вздернул бровь:

– Ясно. Ладно. Ничего не трогаю.

Просто или непросто, но на сборку оборудования у археолога ушло около десяти минут. Закончив, она достала из обмякшей шкурки опустевшей сумки УЗ-окуляры и надела их. Затем повернулась ко мне:

– Ты мне ничего не хочешь дать?

Сунув руку в карман куртки, я вынул фрагмент позвоночника. На крохотных впадинах и выпуклостях все еще виднелась невысохшая кровь, но Вардани взяла его без всякого видимого отвращения и бросила внутрь прибора для очистки артефактов, который она только что собрала. Под стеклянным колпаком вспыхнул бледный фиолетовый свет. Шнайдер и я завороженно смотрели, как Таня подключает к машине УЗ-окуляры, берет пульт, усаживается по-турецки и приступает к работе. Машина тихонько затрещала.

– Все нормально? – спросил я.

Вардани коротко хмыкнула.

– Много времени на это уйдет?

– Больше, чем надо, если будешь приставать ко мне с дурацкими вопросами, – бросила она, не отрываясь от своего занятия. – У тебя других дел не найдется?

Краем глаза я поймал ухмылку Шнайдера.

К тому времени как мы собрали другой аппарат, Вардани практически закончила. Заглянув через ее плечо в пурпурное свечение, я увидел, что от фрагмента позвоночника осталось немного, и последние его части понемногу сходили, обнажая маленький металлический контейнер стека памяти. От зрелища было невозможно оторваться. Я не первый раз наблюдал, как извлекают стек памяти из позвоночника мертвого человека, но на моей памяти эта операция была самой грациозной. Кость постепенно истаивала, еле заметно уменьшаясь с каждым движением инструментов в Таниных руках, а из-под нее высвобождался контейнер со стеком, блестящий, как свежее олово.

– Я знаю свое дело, Ковач, – голос Вардани был тих и сосредоточен. – По сравнению с очисткой марсианской электроники это, считай, работа пескоструем.

– Да я не сомневаюсь. Просто восхищаюсь мастерством.

На этот раз она подняла голову и, задрав окуляры на лоб, пристально посмотрела на меня, чтобы убедиться, что в моих словах нет насмешки. Когда поняла, что я не шучу, она снова опустила очки, подкрутила какие-то настройки, потом откинулась назад. Фиолетовый свет погас.

– Готово, – она достала из машины стек, зажав его между большим и указательным пальцами. – Кстати говоря, аппаратура не бог весть. Такую обычно покупают скребуны для дипломных работ. Точность сенсоров довольно низкая. На Пределе мне понадобится что-нибудь получше.