Одно сердце не в состоянии вспомнить. Другое — не в состоянии забыть. Оба сердца пытаются за что-нибудь ухватиться. Сара — за свое прошлое. Уилл — за попытку вернуть это прошлое. Единственное, что стоит у них на пути, — это их будущее. Каждый из них пообещал свое сердце и жизнь другому. Там, где, казалось бы, должно быть счастье, нависли черные тучи расплаты. Гроза сожалений раскалывает горизонт, который теперь обрушивается на них осколками пошатнувшихся обещаний и недосягаемых воспоминаний. От судьбы не убежишь, и в этом неспокойном мире два юных сердца нашли друг друга. Но судьба всегда испытывает любовь самыми непредсказуемыми способами. Случайности. Незначительные — запоминаются и пересказываются с улыбкой. Успешные — празднуются. Сокрушительные — преподносит нам судьба. Оглушающая тишина — вот, что остается, когда жизнь переворачивается с ног на голову. Этот гул слышат теперь Сара и Уилл — после своего расставания — прислушиваясь к своим сердцам. После автокатастрофы Сара просыпается в больничной палате и в совершенно чужой жизни. Уилл, случайно попавший под бревно, когда он героически спас своего коллегу, так же очутился в своей собственной непредвиденной, запутанной новой жизни. Судьба никогда не дремлет. И ни что не ясно, когда возникают сомнения. Сара обручена с Адли, в то время как Уилл помолвлен с Маргарет, но все же они по-прежнему связанны друг с другом необъяснимым притяжением. Судьба намерено оставляет дверь искушения приоткрытой, предоставляя Уиллу возможность взглянуть на самую суть Сары, которая тянется к нему с той же мучительной страстью. Судьба заставляет их бороться с отчаянным желанием иметь то, что им не принадлежит, и задаваться вопросом: что произойдет, если я, наконец, почувствую тебя?
Современные любовные романы / Романы18+Сломленные судьбой
— Ты жалкий мешок дерьма! Сколько раз, Джейк? Сколько раз тебе говорили?
Уилл направил голову в сторону грохочущего голоса Вернона. Он прищурился, но это не помогло прояснить его зрение. Он различал только очертания фигур, стоящих в несколько футов от него, и понимал что происходит. Вернон, почти уткнувшись в лицо Джейку, выкрикивал и выплевывал свои слова, а Джейк замерев от страха как статуя, тупо таращился на него.
Уилл пытался заговорить, но с его губ сорвался лишь шепот. Прежде чем он успел предпринять попытку заговорить во второй раз, он почувствовал, как тяжелая рука осторожно легла на его плечо. Он медленно развернулся в сторону руки, осознавая, что движения приносят нестерпимую боль.
— Не двигайся, сынок. Сиди спокойно, — Уильям так хорошо знал голос своего отца, что беспокойство и страх были ощутимыми.
— Я… в порядке.
Не имело значения, есть ли у него силы на слова, и стоило ли вообще пытаться. Он даже не знал все ли с ним в порядке или нет. Он просто хотел, чтобы беспокойство в голосе отца пропало.
Генри передвинулся, так чтобы Уильям мог его видеть. Если Уильяму показался голос отца натянутым, то выражение его лица было намного хуже.
— Доктор уже в пути, — брови Генри были взволнованно приподняты, а слова давались ему с трудом, словно что-то застряло у него в горле. Его дыхание было тяжелым и отрывистым, и Уильям видел, как поднималась и опадала грудная клетка отца, словно он только что принял участие в гонке.
— Чт… что произошло? — его разум начинал немного проясняться, Уильям закрыл глаза, и задался вопросом, может ему привиделись бревна и крики. Картинки, которые заполняли его голову, казались нереальными. Если бы не боль, которая была слишком реальной, он бы поспорил, что все это лишь плод его воображения.
Генри тяжело сглотнул и замолчал.
— Бревна. Бревна скатились с грузовика, прямо на тебя. Ты был без сознания на… на протяжении, я даже не знаю, сколько прошло времени. Мне сказали, что ты оттолкнул Джейка и… — он прикрыл глаза и поднял их к небу. Его подбородок дрожал, когда он продолжил, — и я чуть не потерял тебя, сынок. Я мог потерять тебя, Уильям. — Генри опустил голову на грудь, и его плечи затряслись.
— Но… все обошлось, пап.
Генри посмотрел покрасневшими глазами на лицо Уильяма и прошептал:
— Это чудо, сын. Чудо.
Уильям закрыл глаза, и обдумал слова отца. Представив, что отцу пришлось бы справляться с очередной потерей, у него защемило в груди. Он точно не знал, что произошло, или какими серьезными были его повреждения, но понимал, что отец прав. Ему чертовски повезло, что он остался в живых. Его отец считал, что это чудо. Но Уильям знал, что это не просто чудо. Образ мамы был последним, что он запомнил. В глубине души он чувствовал, что это она спасла его.
— Мне… мне кажется, я могу встать, пап, — запинаясь, проговорил Уильям, пытаясь поднять голову с пола.
— О, нет, не надо. Мы только дождемся доктора Пола.
Прежде чем Уильям успел запротестовать, еще одно лицо склонилось над ним.
— Ты в порядке? Боже праведный, ты родился в рубашке. Я уже уволил этого безмозглого Уилсона. Пень и тот умнее этого пацана.
— Это случайность, — сказал Уильям. — К тому же я в порядке. — Прежде чем отец успел остановить его, Уильям сделал глубокий вдох и приподнялся с земли. У него могло бы все получиться, если не пронзающая боль, что разносилась от плеча в руку и заставила его снова упасть на гравий. Скорчившись от боли и поднеся другую руку к больному месту, он выдавил, — или нет.
— Уильям! Я же сказал тебе, не двигайся! — оскалился Генри.
Как бы там ни было, Уильям решил успокоить отца и тяжело выдохнул.
— Ладно, ладно.
Он решил не испытывать судьбу. Ему крупно повезло, что на данный момент казалось, пострадало только его плечо. Возможно, это и не угрожает его жизни, но очевидно, что теперь у него появятся серьезные проблемы с работоспособностью, а это означало, что он не сможет поддерживать их семейную ферму.
Доктор Пол прибыл на лесопилку и провел осмотр. После того, как Уилл согнул все конечности, за исключением правой руки, он задал ему ряд вопросов, что бы выявить возможную травму головы. Посветив фонариком в зрачки Уилла, он, наконец, щелкнул выключателем и приподнял брови.