Сломленный ангел

Было просто ужасно, когда август подошел к концу и Бет пришла пора возвращаться домой в Сассекс. Обе плакали, не выпускали друг друга из объятий, клялись писать письма и оставаться лучшими подругами до самой смерти.

В общей сложности они провели вместе пять благословенных летних сезонов, обменявшись в промежутке между ними сотнями писем, делясь своими мечтами и надеждами. Они верили, что знали друг о друге все. Став взрослой и оглядываясь назад, Сюзанна поняла, что это было самообманом, иллюзией. Она скрыла много чего важного от Бет, и почти наверняка та поступила так же.

Последние совместные каникулы они провели в 1966 году, когда обеим исполнилось по пятнадцать лет. Вероятно, это было самое памятное время, потому что тогда их мысли стали занимать макияж, мальчики и танцы.

— Дама без кавалера, — пробормотала Сюзанна, вспоминая их первые танцы в Стрэтфорде, когда над головами у них качались воздушные шарики. В тот день она, не спрашивая разрешения у матери, купила облегающее красное платье, оставив его в доме Розы, тетки Бет. В магазине оно выглядело таким взрослым и откровенным. Но, когда они пришли на танцы, обнаружилось, что другие девочки вырядились в ультрасовременные наряды: длинные плиссированные юбки, блузки с высокими воротниками под горло и «бабушкины» туфли, — и платье показалось ей чересчур тесным, чересчур откровенным, и она подумала, что все пялятся на нее.

Когда они уходили на танцы, тетка Роза сказала им, что лучшим способом не остаться «дамой без кавалера» было смотреть мальчикам прямо в глаза и улыбаться. Кроме того, они должны не сидеть у стенки, если их никто не пригласит, а танцевать вдвоем. Тогда они будут выглядеть так, словно пришли сюда только для того, чтобы потанцевать, а мальчики не имеют для них особого значения.

Они вели себя именно так, как советовала тетка Роза, и были поражены тем, как много мальчиков приглашали их на танцы. Сюзанна задумалась, помнит ли Бет тех двоих мальчишек, которые ангажировали их на последний танец, а потом отправились провожать домой. Мальчики были братьями, худые и веснушчатые, но, как выразилась тогда Бет, с ними было приятно попрактиковаться.

— Она позабыла о тебе давным-давно, — с надеждой прошептала самой себе Сюзанна. — Она всегда была красивее, умнее, дружелюбнее и общительнее. Наверное, ее жизнь слишком полна событиями, чтобы оглядываться назад.

Сюзанне тоже не хотелось оглядываться назад. Она уже поняла, что гораздо лучше жить сегодняшним днем, потому что мысли о прошлом приносят с собой только боль. Но и настоящее было не настолько хорошим, чтобы думать о нем. Ведь Бет может внезапно узнать ее, и тогда Сюзанне придется объяснять, как она дошла до такого. Она снова попыталась ни о чем не думать.

Самым лучшим и проверенным методом добиться этого было думать о море. Пустой галечный пляж, на который накатываются гигантские зеленые волны. Она представила, как босая стоит на мокрой гальке, отбегая назад каждый раз, когда на берег с шипением накатывается волна. Иногда волна успевала лизнуть ее ноги, и тогда у нее возникало ощущение, будто море пытается утянуть ее за собой вместе с отступающей волной.

Но в этот раз, вместо того чтобы увидеть только воду и ничего, кроме воды да белых пенных барашков на гребнях волн и шороха потревоженной гальки, она вдруг увидела себя. Не такой, какой стала сейчас, измученной жизнью сорокачетырехлетней женщиной, с дряблой кожей и тусклыми волосами, а такой, какой она была в начале лета 1967 года. Оставалась ровно неделя до ее шестнадцатилетия, но уже тогда она была пухленькой, с блестящими каштановыми волосами, чистой кожей и сверкающими глазами.

Она была на каникулах со своими родителями в Лайм-Реджисе, в Дорсете. Для них это были первые настоящие каникулы за много лет, и еще они праздновали, хотя никто не признался бы в этом открыто, смерть бабушки.

У Сюзанны не сохранилось воспоминаний о том времени, когда их жизнь еще не была сосредоточена вокруг старой леди, потому что та поселилась с родителями Сюзанны, Маргарет и Чарльзом, в их доме в Луддингтоне, когда Сюзанна была еще совсем маленькой. В своих первых воспоминаниях она всегда видела бабушку сидящей на кухне в кресле с высокой спинкой, закутанной в шаль и все время причитающей и жалующейся. Холод, жара, еда, ее лекарства, больные ноги или проблемы с желудком — все это могло стать причиной длительного, монотонного ворчания. Сюзанна не могла припомнить, чтобы бабушка когда-нибудь смеялась.

Ее брат Мартин называл бабушку демоном и утверждал, что цель ее жизни состоит в том, чтобы причинять другим страдания. Он любил стоять за ее креслом, там, где она не могла его видеть, и передразнивать ее, изображая, как та неодобрительно поджимает губы и делает указующий жест пальцем. Но Мартину повезло, он был далеко, в Ноттингемском университете, когда бабушку поразило старческое слабоумие.