Сломленный герой (СИ)

Локи чувствовал себя вполне свободно, расслабленно, когда перед ним открылись створки лифта. Оказавшись в зеркальной кабине, демон нажал на кнопку, соответствующую своему этажу. Когда лифт поднялся на высоту десятого этажа, освещение в лифте моргнуло. Локи поднял голову, осматриваясь, но из зеркал на него взирало собственное отражение. Лифт миновал одиннадцатый этаж, освещение снова моргнуло, а на двенадцатом вырубилось окончательно, кабина дёрнулась и застыла, а Лафейсон, чтобы не упасть, прижал ладонь к холодной поверхности зеркала справа от себя. В темноте он видел так же хорошо, как при свете дня.

Теперь из зеркал на него взирал собственный демонический облик, худое лицо, впалые щёки, яркие зелёные глаза, дёготь волос обрамлял лицо, тёмные крылья, сложенные за спиной, лоб украшали знаки демонической касты, а позади него в зеркалах отражался ангел в блестящих доспехах, сверкающие крылья нагло вздёрнуты вверх. Локи немедленно обернулся. Загорелось аварийное освещение, красный свет залил пространство. Истинный облик Одинсона исчез, теперь в зеркалах отражался вполне себе нормальный человек. Белокурый громила в светлой рубашке и чёрных брюках, от него несло холодом, лазуриты глаз смотрели внимательно. Ангел молчал, демон тоже. Несколько долгих мгновений они просто смотрели друг на друга, оценивая преимущества и недостатки сложившейся ситуации.

Локи заговорил первым с явным вызовом в голосе и лёгкой насмешкой:

— Мог бы просто войти в лифт, когда я вызвал его на первом этаже. К чему такие сложности?

Тор самодовольно разглядывал демона, но упорно молчал, не подавая каких-то сигналов в его сторону. Локи распалял его одним только своим наглым видом, слишком самодовольный, такого грех не макнуть лицом в грязь, пусть знает, есть сущности гораздо сильнее. Только ангелу хотелось больше, чем поставить демоническую тварь на место, многим больше. Не зря же он засветился на вечеринке.

— А ты неразговорчив, — Лафейсон скользнул пальцем по стеклу, изображая магическую печать.

— Не старайся, — заметив движение тонких пальцев, наконец заговорил Тор. — Я уже поставил свою печать, пока её не сниму, ты отсюда не выйдешь.

— О! Так ты закрыл нас здесь? — Локи недобро рассмеялся, будто ситуация под его полным контролем. — Любопытно знать зачем?

— Кажется, ты усомнился в моей силе, — обманчиво спокойно начал незваный гость, оттолкнувшись от зеркальной глади, и сделал пару неторопливых шагов в сторону демона. Лифт не был слишком маленьким, но и большим его не назовешь, в два шага Тор мог преодолеть тот метр, который их разделял. Ангел намеренно позволил противнику ощутить ярость, от него исходящую, и Локи уже был готов к поединку, так просто Одинсон не отвяжется.

— Хочешь доказать, что сильнее? — искренне подивился зеленоглазый. На самом деле он просто не понимал, зачем всё это ангелу. Весь этот разговор был каким-то странным.— Так поступают смертные дети, когда их уличают в слабости.

Демон только успел договорить, как его схватили за шею и впечатали в стену кабины. Зеркало за его спиной треснуло, осколки посыпались вниз; сильные пальцы сжали шею с неимоверной силой, но сын Лафея немедленно возобладал над собой, от расслабленности не осталось и следа. Длинными когтями он полоснул ангела по груди, раздирая ткань и плоть, поспешно шепча заклинание, усиливающее боль чужой оболочки. Тор зарычал и ослабил хватку, но не отпустил, боль для него - привычная составляющая жизни. Вместо этого он своим телом притиснул демона к разбитому зеркалу, поймал его воинственный взгляд и, приблизив своё лицо к холёной щеке, оскалился, словно волк, почуявший добычу, глаза его засияли ярче, а Локи просто поражённо наблюдал за ангелом. Он не испытывал страха, только нездоровое любопытство.

Одинсон помедлил и едва ощутимо коснулся носом бледной скуластой щеки, он вдохнул полной грудью, насыщаясь ароматом, исходящим от демона, и снова на его лице отразился гнев. Тор мог бы определить, что от Локи несло сталью, приятной подвальной сыростью, искрящейся серой. Все три компонента составляли истинный аромат сущности из другого мира, и эта какофония запахов отличала его от других и привлекала с угрожающей силой.

Демон поражённо рассматривал ангела вблизи. Собственная ярость тухла в его сердце, он не понимал, что происходит, острый запах ангельской крови щекотал его обоняние. Тор пачкал его одежду своей кровью, но не отстранялся, его хватка на горле ещё немного ослабла, и ладонь опустилась чуть ниже, несколько верхних пуговиц на чёрной рубашке отлетели без видимого воздействия, едва слышно упали на пол.

— Ты не боишься, — хмурясь, констатирует Одинсон.

— С чего бы вдруг? — Локи улучает момент и впивается острыми когтями в мускулистое плечо, снова сопровождая свои действия усиливающим заклинанием. Тор шипит, как разъяренный кот, но не реагирует как должно, только глаза его горят алчным огнём. Демон не отнимает руку, не освобождая от своей хватки, и только ждёт реакции, обдумывая, стоит ли вцепиться в глаза, просто чтобы отвлечь внимание.