Слоновая кость

Следующий день не принес ни разочарования, ни чувства вины, но… и радости не ощутила. Как могла, держалась от Себастьяна на расстоянии. Ни словом с ним не обмолвилась, даже когда он попросил карандаш, чтобы записать что-то, пока были в дороге.

Он, должно быть, решил, что легче отмотать все назад, ко времени редких или односложных ответов. Я воспользовалась тишиной, чтобы придумать способ продолжать уроки балета, хотя, если Себастьян сдержит слово не пускать в Браунсвилл, это будет невероятно сложно. Но девочки ни за что не простят.

В конце концов уговорила Тами подменить на время, и мы сократили количество занятий до двух в месяц вместо четырех, как было раньше.

К концу недели ускорила темп пробежек. Была суббота, и естественно, Себастьян бежал позади, прожигая затылок. Заставляла тело двигаться быстрее, использовала внутренние ресурсы, чтобы заставить его потеть, страдать и выдохнуться, но ничего не могла с ним поделать: он не отставал ни на шаг.

В конце концов именно я была вынуждена остановиться, обессиленная: нужно было перевести дух и выпить воды. Хотя раньше жила одна и с мебелью не разговаривала, но с тех пор, как решила играть с Себастьяном в молчанку, почувствовала себя еще более одинокой и изолированной, чем когда-либо.

Бросила на него беглый взгляд и поняла, что он почти не устал. Его майка наполовину пропиталась потом, а серые спортивные бриджи (которые так ему шли!) обнажали накачанные икроножные мышцы. Не могла смириться с тем, что несмотря на то, что на него злилась, он все еще привлекал меня, даже больше, чем раньше.

Воспоминания об ощущениях, когда спина касалась его груди, а его руки обхватывали талию и шею, не покидали с той самой ночи, и это омрачало настроение. Какая-то часть меня хотела покорить, свести с ума, заставить страдать и думать обо мне двадцать четыре часа в сутки, так же как делала я. Намеренно наклонилась, демонстрируя невероятную гибкость, и обхватила лодыжки руками, чтобы размять мышцы ног и рук. Моя попа была прямо перед его глазами. Не без удовольствия наблюдала, как он отводит взгляд и всматривается куда-то в глубь парка.

Как раз в этот момент зазвонил мобильник, и к превеликому сожалению, пришлось выпрямиться. Звонила Стелла, предлагала потусоваться вечером: игроки университетской команды по лакроссу устраивали вечеринку в пентхаусе одного из домов недалеко от Парк-авеню. Команда по лакроссу – не самая любимая компания, но планов на вечер не было, поэтому я приняла приглашение.

Ничего не говорила Себастьяну о том, что этот вечер собираюсь провести в городе, пока полностью не собралась. Остановилась на коротком красном платье, которое облегало фигуру как вторая кожа. Немного дерзко, но в то же время элегантно и женственно. Волосы решила собрать в высокий конский хвост, придав прядям эффект мокрых волос с помощью средства, которое купила в универмаге «Харродс», когда последний раз была в Лондоне. Скользнула в любимые черные лабутены, выбрала подходящую сумочку и вышла в гостиную, параллельно убирая телефон и зовя Себастьяна.

Когда он появился – все еще в спортивном костюме, но с мокрыми после душа волосами, – поняла, что утомила его сегодня, но это даже хорошо.

– Я собираюсь в город.

Себастьян посмотрел на меня сверху вниз, но не с восхищением, которое жаждала получить после того, как два часа убила на образ, а с упреком.

– Сейчас десять вечера. Тебе не кажется, что могла сказать об этом раньше?

Равнодушно пожала плечами.

– Прости, совсем забыла, что ты здесь, – ответила с улыбочкой, от которой содрогнулась бы Круэлла Де Виль. Понимала, что веду себя отвратительно, но все еще злилась, а когда была в гневе, превращалась в гарпию, особенно если речь шла о моих девочках.

Терпеливо ждала, пока он оденется. Когда он вышел из комнаты в классических брюках, рубашке и кроссовках, чуть не шлепнулась на пятую точку. Карма опять настигла без предупреждения.

Когда вошли в лифт, не удержалась и взглянула на наше отражение в зеркале. Мы великолепно смотрелись вместе. Парни редко были выше меня, когда надевала «каблуки», но Себастьян и в кроссовках возвышался надо мной. В этот раз он не надушился, но мятный аромат шампуня щекотал ноздри, и как же это возбуждало…

Он был таким мужественным… уверенным в себе, но невосприимчивым к моим чарам…

Этим вечером по-особенному накрасилась, чтобы оттенить зеленый цвет глаз. Всегда было легко ловить на себе восхищенные взгляды, и уязвляло, что за все время Себастьян не сделал ни единого гребаного комплимента.

Но больше всего бесило то, что Себастьян не делает комплиментов. Это было так не похоже на меня: ненавидела, когда за внешностью не видели настоящую меня, но… Два часа торчала перед зеркалом, редко делала это для кого-то, и ради чего? Себастьян был здесь, чтобы защищать меня, он работал на отца, и что бы я ни чувствовала к нему, это ничего не изменит. Он не собирался прикасаться ко мне или одаривать взглядами – это было табу для мира, хозяином которого был отец.