Слова

Мое сердце раскалывается, и волна печали прокатывается по зазубренным осколкам, словно дорожный каток.

– Ты станешь самым лучшим отцом.

Пару мгновений он обдумывает мои слова, а затем говорит:

– Ты так думаешь?

Я сжимаю его руку.

– Я это знаю.

Только покинув комнату, я даю волю эмоциям и пускаю первую слезу.

Подобно большинству детей, я воспринимала отца как должное. Временами мне казалось, он слишком опекает меня и не знает, что для меня лучше, хотя он и думал обратное.

Но, видит Бог, я бы все отдала, чтобы снова услышать, как он ворчит или дает мне советы. Как уверяет, что гордится мной, хотя я не идеальна и не всегда принимаю правильные решения. Что я и без его наставлений неплохо справляюсь с этой чертовой штукой, именуемой жизнью.

Что все наладится.

Что однажды это перестанет причинять такую боль.

Собравшись с духом, я спускаюсь вниз. И застаю миссис Палму на кухне за мытьем посуды.

– Вы не должны этого делать, – говорю я ей.

Правда, эта женщина и так делает слишком много.

Она отмахивается.

– Посуды совсем немного. К тому же мне стало скучно и захотелось чем-нибудь заняться. – Выключив кран, она смотрит на меня. – Как он?

– В порядке. А вот я, с другой стороны, не очень. – Нахмурившись, я сажусь за стол. – Сегодня я была своей бабушкой, и он выразил надежду, что станет таким же замечательным родителем, как она.

– О милая. – Она сжимает мое плечо, затем садится напротив. – Утешься тем, что это значит – он хотел тебя, и отцовство стало для него важным задолго до твоего появления на свет.

Отчего-то эта женщина всегда знает, что сказать, дабы мне стало легче.

– Да… – Меня прерывает стук в дверь.

– Ждешь гостей?

Вставая из-за стола, я качаю головой.

– Нет.

Я бормочу проклятие в тот момент, когда открываю дверь. Потому что по другую сторону стоит Чендлер Дикки. Снова.

– Двести тысяч.

Я собираюсь захлопнуть дверь перед его лицом, но он втискивает ногу между дверью и рамой.

– Наше первое шоу состоится завтра вечером в Калифорнии, – торопливо выдает он. – Мы сразу же отправимся в путь, так что тебе нужно принять решение в ближайшее время.

Да вашу ж мать. Он что, оглох?

– Мое решение – нет.

На этот раз, захлопнув дверь, я ее запираю.

– Менеджер снова вернулся? – восклицает миссис Палма, когда я возвращаюсь на кухню.

– Ага. Этот засранец не понимает значения слова «нет». – Я достаю из холодильника бутылки с водой для себя и для нее. – К счастью, тур начинается завтра, так что вскоре он исчезнет с моего горизонта.

Когда она забирает у меня бутылку, на ее лице застывает то же странное выражение, что и прошлой ночью.

– Ох.

Эта женщина практически заменила мне мать и лучшую подругу, поэтому я знаю, когда с ней что-то не так.

– Что случилось?

– Ничего. – Отводя взгляд, она делает маленький глоток воды. – Но просто из любопытства, сколько денег ты бы заработала, не укради Феникс твою песню и получи ты за нее гонорар?

Я долго размышляю над этим вопросом, поскольку нужно учесть немало переменных.

Хотя мой отец написал множество песен, представленных в официальных альбомах, он наиболее известен тем, что за свою карьеру создал два хита. Помню, он как-то сказал, что заработал около трехсот семидесяти пяти тысяч в первый год выхода его первого хита… После уплаты налогов.

Однако он также сказал, что большую часть прибыли зарабатываешь в первый год… Потому что чем старше песня, тем больше она теряет в цене со временем. Кроме того, если трек написан в соавторстве с кем-либо, даже просто строчка или две – как в случае с его вторым хитом, – то придется делить авторские отчисления пополам.

Однако моя песня написана исключительно мной, и Sharp Objects не только обрели популярность благодаря ей, но и были номинированы на чертову «Грэмми».

Мое сердце пронзает острая боль, потому что я знаю: отец гордился бы мной за то, что я добилась чего-то настолько престижного.

И в равной степени был бы опустошен, ведь я оказалась настолько глупа, что позволила Фениксу использовать меня.

Как и предупреждал меня папа.

– По моим подсчетам, только за первый год гонорар составил бы полмиллиона. Минимум.

Но нет способа узнать наверняка. Черт, наверное, я недооцениваю.

Миссис Палма выдыхает.

– Ничего себе.

– Знаю. – Я приподнимаю бровь. – Почему вы спрашиваете?

Она ставит свою бутылку на стол.

– Этот парень, похоже, готов пойти на любые твои условия.

– И?

– Я знаю, что сама мысль о том, чтобы снова связаться с Фениксом, не только пугает, но и кажется абсолютно бессмысленной.

Это она верно подметила.

– Именно.

– Для девушки, которая была до беспамятства влюблена в какого-то паренька из панк-группы и считала его рок-звездой, – продолжает она. – Но ты более не та девушка, Леннон. Ты независимая, сильная, смелая, уверенная в себе молодая женщина. И как бы безумно это ни звучало, я думаю, что для тебя это не только способ победить своих демонов в отношениях с парнем, который тебя обманул… Но и возможность получить часть денег, которые ты по справедливости заслуживаешь.