Слова

Рыбка, беспородная сука толи коричневой, толи рыжей окраски, уже как две недели смогла найти такой угол. На нашей улице Л-ной есть старая котельная, не работающая, со спиленной ещё в конце 90-х дверью и примерно в тех же годах вынесенным оттуда оборудованием. Иногда тут появлялись бомжи и разводили костёр. Рыбка сперва боялась такую компанию, так как хотела лишь погреться у огня, а не быть на нём приготовленной, но уснув однажды и не заметив как маргиналы вошли, поняла, что если они не убили её спящей, то, вряд ли, попытаются сделать это с ней бодрствующей.

Ночь прошла с дождём и уже с декабрьским холодом, отчего Рыбка не уснула не на минуту, а, свернувшись калачиком, грела нос. Утром вышло солнце, и, перебравшись ближе к выходу, чтоб этот самое солнце лучами попадало на тело, собака уснула, пробудившись уже ближе к обеду.

"было бы неплохо поесть, второй день без куска в животе, а такое солнце сулит ещё более холодную ночь" – крутилось в голове у Рыбки. Встав и прогнувшись из-за затёкшей спины, она побрела к домам, а вернее, к "Пятерочке", рядом с которой был мусорный контейнер.

Лишь зайдя за угол котельной, Рыбка увидела Мишу, разнорабочего из магазина. Он был и грузчиком, и уборщиком, и на складе чем мог помогал, лишь за кассу его не сажали, Миша с трудом мог считать на пальцах, хотя было ему уже давно за 30-ть. Это, кстати, он назвал нашу знакомую Рыбкой, после того, как та, съев с жадностью пропавшую пикшу, подавилась плавником, отчего стала визжать и давить её обратно. "Ха-ха, – засмеялся Миша, – теперь ты сама как рыбка, ха-ха, рыбка"

Рыбка же на Мишу обиды не держала, ведь не он виноват в том, что она подавилась, да к тому же он после кинул ей кусок белого хлеба, почти даже свежего.

С надеждой Рыбка потрусила в сторону знакомого. "он добрый, он поймёт, что я хочу есть. хоть что-нибудь."

– Ооо, Рыбка появилась, здравствуй, подруга. – весело зазвенел Миша, увидав бегущую к нему собаку.

Рыбка подбежала прямо к ногам Миши и тот грубо начал трепетать её за ухо. Конечно, больно делать он не хотел, просто руки его, от многолетней тяжёлой работы, совсем плохо могли оценить силу хвата.

–Давно я тебя не видел, есть что ли захотела, а? я нашего брата знаю, просто так друга навестить не придёшь, ха-ха-ха. – захохотал Миша, – ладно, сейчас вынесу тебе что-нибудь, посиди тут.

Миша хромая на левую ногу зашёл в серую дверь заднего двора магазина.

"вот бы мясца, или сосисок старых"– одушевленно бегало в голове у Рыбки.

Прошло уже около 10 минут, а Миша всё не выходил. Солнце скрылось за крышей дома, и во дворе стал гулять ветерок. Рыбка легла рядом с дверью и стала ждать своего "друга". За дверью послышался звон и кто-то очень высоким и тонким голосом стал кричать. Что именно – было тяжело понять, но точно кого-то ругали.

Потемнело. Рыбка всё меньше надеялась увидеть Мишу. "что же случилось? неужели он забыл про меня? я так хочу есть. хоть что-то. кусочек хлебца был бы за радость".

Всё чаще стали проезжать автомобили, люди возвращались домой. Появлялись первые звезды, которые иногда пропадали из-за наплывающих на них тучек.

Рыбка посмотрела на контейнер с мусором. Казалось он был пуст, так как даже горки над ним не было видно и крышка была не закрыта. "даже с мусора ничего не стащишь. ну где же Миша? "

Миша вышел примерно ещё через час. Звёзд уже не было вовсе, а только сплошные тучи, но и дождя ещё не было.

–Прости, подруга, Маринка совсем сегодня рехнулась и, увидев, что я полез в холодильник на складе, огрела меня ящиком из-под бананов, да так, что тот раскололся на две части. – Миша опять начал чесать Рыбке ухо, – Но вот, без подарка я тебя

не оставил. – и, достав из кармана золотистую обёртку конфеты, протянул её к пасти Рыбки. Та, не думав не секунды, подцепила конфету вместе в фантиком и ,в два укуса, проглотила её.

Ночь полностью вошла в свои права. Огоньки в окнах панелек потихоньку умирали, хотя некоторые, получив сливочный окрас, доживали до утра. У Рыбки дрожал хвост. Холод, подстёгиваемый ветром, гнал собаку в убежище. Голод так надавил на живот, что, казалось, его вовсе сейчас разорвёт. Так, почти, и случилось.

Только дотрусив до своей котельной, упавши от сильного онемения в задних лапах, Рыбка щенилась.

Мокрые, дрожащие, и еле пищащие три щенка оказались на этом бетонном полу, в этой примёршей котельной, в этом дождливом ноябре.

Рыбка конечно знала, что носит в себе жизнь, боялась этого и была бы только рада избежать такой участи – стать матерью. Она не знала, что с ними делать. Как кормить, как вылизывать, как греть и оберегать. Это были её первые щенки. Первое счастье, которое она сейчас точно не хотела получить.

Но вот они лежат подле неё. Грязные, кровяные и совершенно не готовые жить там, где живёт она.