Слова через край

Он делает это на свой манер, придавая значение не античным памятникам, а живой повседневной хронике. Он показывает дом первого богача города, уклоняющегося от налогов, дом самого крупного взяточника, самого матерого вора, самого отъявленного реакционера.

Чтобы сбить погоню со следа (уже все силы города участвуют в охоте на телефургон, мобилизованы даже армейские соединения), Энцо тащит туристов в катакомбы Санта-Аньезе.

Он сам полез в ловушку? Полицейские тоже проникают в катакомбы. Однако взять Энцо и Рокко в этом лабиринте не так-то легко… Тем более что они тоже прикидываются иностранцами, и, создавая еще большую неразбериху, Энцо тушит свечки, которыми снабдили всех посетителей. Раздаются испуганные возгласы, никто уже не может найти выход. В темных галереях, между костями и черепами, слышатся крики на разных языках. «Говорите правду, говорите правду!» — понукает людей Энцо, чувствуя себя если не самим Христом, то по крайней мере древним христианином. Пугаются немцы, впрочем не меньше, чем англичане, французы, испанцы, и все, каждый на своем языке, каются в проступках личного и национального масштаба, прошлых и настоящих, обнимают друг друга, обещая жить в мире. Послушать их, так с этого момента мир во всем мире обеспечен. И все молятся. Полицейские тоже молятся и снимают надетые было Рокко наручники — его схватили как соучастника преступления, поскольку в мистическом порыве он сам во всем признался.

Энцо (добродетель не исключает хитрости) опять удается бежать, вынырнуть на свет. Увлекая за собой своего Санчо Пансу, он пробирается по подземным трубам и вылезает из канализационного люка в самом центре города под раскаты грома и сверкание молний. Пока они находились под землей, наверху разразилась одна из частых в Риме гроз.

Может быть, Рокко наконец и убедил бы Энцо возвратить фургон на улицу Теулада, если бы не завыли сирены пожарных машин. Они мчались туда, где гроза наделала бед. Надо посмотреть — Энцо ненасытен, он опять тянет Рокко за собой.

Фургон летит следом за пожарными, и скоро они попадают в затопленный римский пригород. Сюда уже прибыли представители «официального» римского телевидения, которые снимают традиционные сцены людского отчаяния. Но телехроникеры изо всех сил стараются не драматизировать события, сделать так, чтобы потерпевшие не отозвались ни о ком плохо. Энцо вмешивается и заставляет людей высказать накопившиеся обиды и справедливый гнев. Получается, что один и тот же человек говорит одно Энцо и совершенно другое — настоящим телехроникерам, которые теперь только замечают, что Энцо и Рокко не коллеги, а враги.

Между тем приезжает полиция, которая увозит официальных представителей телевидения, а вместе с ними Энцо и Рокко. Но кто из них виновен, а кто нет — неизвестно. Рокко выступает в роли доносчика, и потому его освобождают.

Приемную комиссариата заполняет толпа респектабельных господ.

Прошел слух о «телевизионном обмане», подстроенном каким-то маньяком. Публика требует уничтожить интервью, которые взял Энцо, использовав силу убеждения, господа желают взять назад слова, сорвавшиеся с уст в минуту слабости. «По-человечески это можно понять», — утверждают они. Все узнали, что революции никакой нет и что это было не настоящее телевидение.

Комиссар полиции успокаивает уважаемых господ, генералов, священников, коммерсантов, интеллигентов и в и присутствии уничтожает отснятый материал, тогда как Энцо со слезами на глазах умоляет не делать этого. Присутствующие расходятся довольные, что есть еще справедливость на свете.

Энцо стоит совсем один в ночной темноте улицы. Его отпустили. Пришел приказ замять дело. Энцо подавлен. Он пойдет петь серенаду под окнами Марии. Но вот из темноты появляется Рокко — его терзают угрызения совести, и он все ходит вокруг полицейского управления, надеясь разузнать хоть что-нибудь о друге. Он клянется, что готов на новые подвиги, на новую революцию. Энцо радостно смеется. «Не так уж все и плохо, — великодушно восклицает он, — если есть еще такие парни, как Рокко!»

Нельзя терять времени

Эта история происходит в Риме, в наши дни, в течение одних суток. Главное действующее лицо — Антонио Т., провинциальный писатель, приехавший в столицу несколько дней назад как один из двух кандидатов на знаменитую литературную премию.

Начинается все в постели, посреди ночи, в маленькой гостинице поблизости от улицы Бабуино. С Антонио — Коринна, его юная жена; они совсем недавно поженились.

Их объятия то и дело прерывает довлеющая над всем мысль: премия!

И так до самого рассвета — между надеждой и отчаянием. Рим с гостиничной террасы предстает перед глазами нашего героя как огромная шахматная доска конкурса, где должна решиться его судьба. Вот там, среди деревьев, среди суеты фотографов, кино- и телеоператоров, красивых женщин, будет объявлен победитель.