Слова и смыслы. Мировоззрение и картина мира: ассоциативный словарь

Болезнь – это время размышлений, время переосмысления своей жизни, время покаяния. Святитель Игнатий Брянчанинов так утешал страждущих: «Похворай, батюшка, похворай с терпением и самоукорением. Болезнь многому доброму учительница; сверх того, она – послание Божие взамен и в пополнение наших недостаточных подвигов… Блаженны те, которых Бог приготовляет к вечности болезнями и другими скорбями…» При этом всегда подчеркивалось, что Господь не пошлет каждому из нас испытаний сверх наших возможностей, и христианину следует проявлять терпение и смирение, а не ропот, протест, озлобленность на всех и вся, которые лишь разрушают душу и усугубляют страдания. Такой видится возможность счастья в болезни верующим христианам. Но я неслучайно столь обильно привел здесь слова, обращенные к верующим, потому что их глубокий смысл найдет отклик и в сердцах неверующих.

Сказанное не означает отказа от борьбы с болезнью, от врачебной и медицинской помощи, как для верующих, так и для неверующих. Хорошие врачи помогут нам не только в диагностике и правильном подборе курса лечения, но и в надлежащей психологической реакции на случившееся. Хороший врач подбодрит, настроит на борьбу и веру в благополучный исход. И эта борьба сама по себе может стать «формой счастья». Да, повторим еще и еще раз: счастье индивидуально и неповторимо. Не только у каждого свое счастье, но и у одного и того же человека много разных видов и форм счастья, обретаемых при различных состояниях и в разных обстоятельствах.

Иногда счастье – нырнуть в глубину моря, а иногда счастье – вынырнуть…

В период болезни мы тоже можем наслаждаться. Можем испытывать счастье оттого, что не случилось худшее, наслаждаться каждодневными маленькими победами над болезнью, наслаждаться мечтой о выздоровлении. А уж когда оно придет!..

Вот такие размышления о возможности изыскивать счастье и в период болезни пришли мне в голову. Но если не пытаться «найти счастье в несчастье», то ничего приятного в болезнях нет. Что-то условно полезное – типа «укрепления иммунной системы»,  – возможно, и есть. Но лучше бы болезней не было вообще: жил, старел, состарился – и помер, особо и не хворая. Ведь бывает же так? Бывает… И мы о таких людях говорим: «счастливая смерть», «отошел, как праведник».

Бригантина

Почему из множества типов парусных судов я выбрал именно это? Конечно, потому что именно это даже не судно, а просто слово стало символом молодежной романтики шестидесятых. Из-за строчек «В флибустьерском дальнем синем море бригантина поднимает паруса…» в  песенке, ставшей популярной именно в эти годы. Сама песня была написана еще в 1937 году 19-летним поэтом Павлом Коганом, написавшем стихи, и его 18-летним приятелем Георгием Лепским, сочинившем мелодию. Через два года Коган поступил в  Литературный институт, учился, писал стихи, а потом началась война. В 1942 году он в звании лейтенанта, военного переводчика войсковой разведгруппы погиб под Новороссийском. Георгий Лепский прожил долгую жизнь он умер в 2002 году на 83 году. Был он художником, педагогом, написал еще много песен, но ни одна из них не стала популярной.

Стихи Павла Когана при жизни опубликованы не были, хотя в литературной среде и были известны. В 1960 году вышел сборник «Гроза», в котором была и «Бригантина», и другие его стихи, среди которых популярным стало его «Лирическое отступление». В нем воспето революционное время и поколение: «Есть в наших днях такая точность, что мальчики иных веков, наверно, будут плакать ночью о времени большевиков. И будут жаловаться милым, что не родились в те года…». И еще из этого стихотворения: «Я – патриот. Я воздух русский, я землю русскую люблю, я верю, что нигде на свете второй такой не отыскать, чтоб так пахнуло на рассвете, чтоб дымный ветер на песках… И где еще найдешь такие березы, как в моем краю! Я б сдох, как пес, от ностальгии в любом кокосовом раю. Но мы еще дойдем до  Ганга, но мы еще умрем в боях, чтоб от  Японии до  Англии сияла Родина моя».

Современный читатель, искушенный геополитическим образованием, приподнимет брови, удивляясь экспансионистским мечтам молодого советского поэта: дойти до  Ганга? Захватить Индию, что ли? А это «…до Англии»  – это ж откровенный захват Европы!

Именно так. Со времен 1917 года существовала и пропагандировалась идея мировой революции, победы социализма во всем мире, что, разумеется, означало наступление добра, справедливости и счастья для всех. Об этом и думал искренний, талантливый юноша Павел Коган в своем «Лирическом отступлении». Ну, и в «Бригантине»  – тут, мне кажется, очевидной перекличка, скажем, с  Гумилевым – его стихами о дальних странах и о капитанах, с революционной романтикой Багрицкого, Уткина и прочих и даже с «Девушкой из Нагасаки» Веры Инбер.