Слова (ЛП)

Я уверена, что знаю, о ком она говорит. И если это так, то не думаю, что он утерян навсегда, как она думает. Я много раз замечала, как он смотрит на нее, когда считает, что никто не видит. Не то чтобы я могла его винить. Скайлар – одна из самых красивых женщин на этой чертовой планете.

– Не думаю…

– Я причинила ему много боли, Леннон, – прерывает меня она. – Очень много. И не раз или два… А столько, что уже сбилась со счета. – Она утирает слезу с уголка глаза. – А теперь у него будет ребенок от другой.

Я не до конца в это верю.

– Ты не знаешь наверняка. Она могла солгать. – Я понижаю голос, потому что не хочу, чтобы Куинн подумала, будто мы говорим о ней гадости. Просто хочу доказать свою точку зрения. – Прямо как Куинн.

Скайлар качает головой.

– Нет, отец он. Сегодня утром пришло подтверждение. И поскольку я знаю его лучше, чем кто-либо другой, то понимаю, Мемфис примет ответственность и будет рядом с ней и ребенком. – Она закрывает глаза. – У меня были годы, чтобы принять правильное решение, и я ни разу его не выбрала, так что мне некого винить, кроме себя. Я плохой человек, Леннон. Узнай ты, что я сделала, тебе было бы противно находиться рядом и мы бы больше не дружили.

Мое сердце сжимается. Уверена, что Скайлар совершила несколько ошибок. А кто не совершал? Однако она слишком строга к себе. Похоже, то, через что она проходит сейчас, уже является достаточным наказанием.

– Неправда.

Ее ноздри раздуваются, и она так сильно сжимает кольцо на цепочке, что костяшки пальцев белеют.

– Если существует хоть малейшая вероятность, что ты сможешь простить Феникса и дать ему еще один шанс… Сделай это. Я бы не хотела, чтобы он закончил так же, как я. Потому что единственное, что может быть хуже боли от разбитого сердца, это наблюдать за тем, как кто-то уходит, забирая все, чего ты когда-либо желал… Потому что ты сам все испортил.

К сожалению, мне доподлинно известно, каково это – видеть, как кто-то уходит, забирая, все, чего ты желал.

Потому что он украл это.

– Я…

Дверь открывается, и Чендлер просовывает голову внутрь.

– Экстренное собрание. Прямо сейчас.

Взяв себя в руки, Скайлар прочищает горло.

– Сейчас придем.

Вскинув бровь, Чендлер оглядывает нас.

– Сделайте нам всем одолжение и оставьте эту чушь сестричек Я-Я^[31] за дверью.

– Конечно, Дикки.

Бормоча себе под нос, он уходит.

Мы со Скайлар слезаем с моей койки.

– Фамилия ему точно подходит, да?

Вздернув подбородок, Скайлар направляется к двери.

– Поверь мне, в реальности его член не такой большой, как его высокомерие.

Я раскрываю рот.

Откуда, черт возьми, ей известен размер члена Чендлера?

С другой стороны, она путешествовала с этими парнями много лет. Уверена, что Скайлар видела много такого, что хотела бы забыть.

Когда я вхожу на кухню, почти все уже там, сидят за столом или на скамье.

Все, кроме Феникса.

Я с облегчением вздыхаю, поскольку без него будет гораздо легче сосредоточиться.

Как по сигналу, Вселенная показывает мне средний палец, и появляется Феникс.

Скайлар не шутила. Выглядит он дерьмово.

Я имею в виду, великолепно и дерьмово… Но все же.

У него мешки под глазами, будто он не спал несколько дней, волосы в беспорядке, а подбородок покрыт щетиной. Не могу сказать, что выгляжу лучше со своими опухшими глазами и прыщавым лицом.

Словно почувствовав, что я думаю о нем, Феникс прислоняется к стойке и пристально смотрит на меня.

Я быстро переключаю внимание на Чендлера, который выглядит так, словно играет в «Улику»^[32] у себя в голове.

– И зачем мы тут собрались? – спрашивает Куинн, засовывая в рот печенье.

Чендлер вырывает у нее упаковку.

– Ты умрешь, если прекратишь есть хотя бы на две секунды?

Она отрыгивает и выхватывает печенье обратно.

– Ага.

Потирая виски, Чендлер смотрит на нас.

– Нам предстоит еще три остановки до конца тура.

Слава богу.

– Сейчас не время для того, чтобы все развалилось. Поняли?

Когда мы бросаем на него непонимающие взгляды, он вздыхает и начинает отмечать по пальцам.

– Феникс и Джордж дерутся за кулисами на глазах у фанатов. Феникс продолжает напиваться. – Он машет в сторону Куинн. – С этим нам тоже еще предстоит разобраться. – Затем глядит на Мемфиса. – Ты оплодотворяешь женщин направо и налево. – Чендлер переводит взгляд на меня и Скайлар. – А вы двое тайком ускользаете, чтобы заплести друг другу косички и поплакать.

Я чувствую, как все смотрят на нас.

– Мы не плакали, – защищается Скайлар.

Чендлер морщится.

– Не смеши меня…

– Я разговаривала с Леннон о Джоше. Ну, знаешь, о моем погибшем женихе. Извини, если я немного расчувствовалась.

На этом все замолкают, а Чендлер бледнеет.

– Черт, – шепчет он, и я не думаю, что когда-либо видела его таким человечным. – Я не… Прости, Скайлар. Правда.

Хотя то, что она сказала ему, не совсем правда, она лишь прикрыла нас обоих.

Я слегка сжимаю ее руку.

Чендлер смотрит в потолок и зажимает переносицу.

– Слушайте, на последнем концерте что-то изменилось, и мне это не нравится. Так вот, что бы ни происходило с вами, ребята, исправьте это до того, как мы доберемся до Флориды.

Я чуть не давлюсь собственным языком.

– Мы едем во Флориду?