Слова (ЛП)

Джордж: Хорошо поболтали.

Леннон: Согласна.

Джордж: Поспи немного.

Оставив телефон на тумбочке, я раздеваюсь, чтобы забраться в кровать.

Милая, безопасная территория – то, что мне нужно.

Я натягиваю футболку с Papa Roach через голову, когда меня охватывает желание присоединиться к веселью.

Схватившись за изголовье, я несколько раз изо всех сил ударяю им о стену.

А затем стону. Громко.

Получи, говнюк.

* * *

Меня пронзают крошечные вспышки удовольствия, пробуждая ото сна. Я зажмуриваюсь, когда горячий, влажный язык Феникса нежно ласкает мою плоть, и не желаю просыпаться, несмотря на то, как сильно ненавижу Уокера в реальной жизни.

Потому что в моих фантазиях он не тот придурок, который меня предал.

В моих мечтах он никогда не причинит мне боль.

В моих грезах… он заставляет меня кончать сильнее, чем когда-либо прежде.

– Феникс. – Мой голос опускается до гортанного шепота, когда я сжимаю свою грудь.

Я провожу рукой по телу, чтобы просунуть ее между ног и придать больше реализма маленькой фантазии.

Меня пробирает резкая дрожь, когда пальцы касаются длинных шелковистых прядей. Шок приковывает меня к месту, как только я открываю глаза.

Оказывается, это вовсе не осознанное сновидение, как я думала… Потому что лицо какой-то блондинки находится между моих бедер.

Что-то твердое впивается мне в кожу, и я пытаюсь подняться.

– Что за… – Слова застревают у меня в горле, когда я понимаю, что одно из моих запястий приковано наручниками к изголовью кровати.

Какого черта?

Я собираюсь потребовать, чтобы эта сумасшедшая сука освободила меня, но тут мое внимание привлекает высокая темная фигура в другом конце комнаты.

– Подумал, что наручники помогут тебе погрузиться в полноту ощущений.

Рот Феникса кривится в жестокой ухмылке, и он делает шаг вперед.

Поток света, льющийся из приоткрытой двери ванной, освещает его фигуру с голым торсом, обтянутую одними джинсами, словно он мифический бог… Но именно темный, угрожающий взгляд заставляет мой пульс ускориться.

Подобно опасному зверю, загоняющему свою добычу в угол, он подбирается к изножью кровати.

Гнев, смешанный с возмущением, скручивает мои внутренности.

– Какого дьявола?

Блондинка замирает.

Скрестив руки на груди, Феникс опускает взгляд.

– Ты хочешь узнать, каково это – быть мной, не так ли?

– Я… Ты сумасшедший. – Я бью запястьем о стальное изголовье, надеясь, что наручник сломается. – Гребаный псих.

Феникса откровенно насмехается надо мной.

– В чем дело, Леннон? Не можешь справиться с этим?

Своими словами он словно сыплет соль на рану, которую сам же и нанес.

У этого ненормального есть все, что я когда-либо хотела.

И он использовал меня, чтобы этого добиться.

Нахмурившись, я открываю рот, чтобы напомнить ему об этом, но Феникс прокручивает нож, который вонзил мне в спину.

– Есть причина, по которой на этой сцене я, а не ты.

Если раньше я думала, что ненавижу его, то это меркнет по сравнению с тем, что я испытываю сейчас.

Я чувствую, как ненависть разливается по венам, точно яд, подстегивая меня и дальше провоцировать Феникса.

Мне хочется выгнать его вместе с подружкой, но я скорее вырежу себе голосовые связки тупым ржавым лезвием, чем позволю ему думать, что не сумею справиться с жизнью, которую ему даровала.

Жизнью, которую он украл.

Я смотрю на девушку, она все еще нависает в нескольких дюймах от моих бедер. Тот факт, что она та самая девчонка, которая высмеивала мой вес, придает моему плану особое удовольствие.

Схватив ее за затылок, я бросаю на Феникса зловещий взгляд.

– Продолжай.

Мы не сводим друг с друга враждебных взглядов, пока блондинка осторожно облизывает меня, словно не зная, кто из нас сейчас главный и кого ей следует слушать.

К черту Феникса Уокера.

Я раздвигаю ноги шире.

– Еще.

Она ускоряет движения, но именно чистый голод, проступающий в выражении его лица, когда он наблюдает за мной, заставляет мои соски затвердеть под тонкой, выцветшей тканью футболки.

Когда Феникс сосредотачивает на них взгляд, его чувственные губы раздвигаются на рваном вдохе… А затем он смотрит ниже. Кончиком языка проводит по нижней губе, прежде чем его зубы смыкаются на пирсинге… Словно Уокер испытывает боль.

Будто он хочет, чтобы его лицо оказалось между моих бедер.

Напряжение и гнев в равной мере заполняют пространство между нами. Нам даже не нужно прикасаться друг к другу, чтобы почувствовать искры.

Черт, нам даже не обязательно испытывать симпатию.

Мой резкий выдох рассекает воздух, когда он проводит рукой по большой выпуклости на джинсах.

Его собственное дыхание становится поверхностным, когда Феникс бросает на меня многозначительный взгляд.

Будто он полностью понимает, чего я хочу… Однако я ни за что в этом не признаюсь.

Звук того, как он расстегивает молнию, может соперничать с бешеным стуком сердца у меня в груди.

Мои щеки заливает теплый румянец, и мне требуется вся сила воли, дабы не наблюдать за тем, как он себя трогает.

Словно ощутив, что я вот-вот сорвусь с утеса, на который он меня усадил, в его глазах появляется дерзкий проблеск… подначивая меня опустить взгляд.