Слова (ЛП)

Я почти уверен, что охрана сейчас над нами посмеивается, ведь все, что я вижу, когда мы поднимаемся по ступенькам, это невысокую седовласую женщину в длинном цветочном платье и ортопедической обуви.

Мемфис подталкивает Сторма.

– Как насчет фантазии с охотницей за молодыми юношами?

Тот открывает рот, чтобы ответить, но женщина оборачивается.

– Я предпочитаю «женщина в возрасте».

Мы все расплываемся в улыбках – кроме Сторма, который морщится, – когда понимаем, что речь идет о бабуле.

Мемфис проходит мимо нас, чтобы обнять ее.

– Привет, бабуля. Как Бермудские острова?

– В порядке. – Она обнимает меня. – Как и местные мужчины.

Сторм стонет.

– Перестань, бабуль. Не начинай.

Она открывает рот, но ее взгляд задерживается на Скайлар, которая подбегает и обнимает старушку.

Бабушка Сторма обхватывает ее лицо ладонями.

– Как ты держишься, моя милая?

В автобусе повисает тяжелая тишина.

Скайлар дарит ей улыбку, но она не касается ее глаз.

– Все хорошо. Как вы?

Бабуля подбоченивается.

– Потрясающе. Нашла себе мужчину помоложе.

Теперь улыбка Скайлар становится искренней.

– Ох. Жду пикантные подробности, сестра.

– Я познакомилась с ним в одном из приложений для знакомств. Он не слишком привлекателен, но Господи помилуй. Спасибо небесам за эти маленькие синие таблетки.

Сторм выглядит так, будто его сейчас стошнит.

– Ради всего святого, бабуля.

Она тычет в него пальцем.

– Следи за своим языком. Секс полезен для здоровья. – Она переводит взгляд на Чендлера. – Ты заботишься о моих мальчиках?

Наш менеджер отдает ей честь.

– Да, мэм.

– Лучше бы тебе… – Все, что она собиралась сказать, отходит на второй план, когда она замечает Леннон позади меня. – О боже.

Та одаривает бабушку Сторма застенчивой улыбкой.

– Здравствуйте.

– Не надо со мной здороваться, юная леди, – укоряет бабуля, широко раскрывая объятия. – Иди сюда.

Леннон не теряет ни секунды, и старушка тоже. Как только они отстраняются друг от друга, она начинает осыпать девушку комплиментами.

– Ну, посмотри на себя. И гусеница превратилась в бабочку.

Щеки Леннон краснеют от такого внимания. К счастью для нее, бабуля переключается на меня.

– Я рада, что ты наконец-то вытащил голову из задницы и вернул свою девушку. – Она машет передо мной пальцем. – Я же говорила, что ее стоит беречь.

Джордж прочищает горло и протягивает руку.

– Здравствуйте, я Джордж. Приятно познакомиться.

Бабуля пожимает ее.

– Привет, дорогой. Ты, должно быть, один из сессионных музыкантов. Не мог бы ты быть так мил и захватить мои сумки? Они все еще на улице.

– Я сам, – быстро предлагаю я, поскольку для этой женщины готов сделать все что угодно.

К тому же мне не помешала бы передышка.

К моменту моего возвращения с ее сумками все уже обсуждают распределение спальных мест.

Учитывая, что в автобусе всего шесть коек, одна спальня, а нас теперь восемь человек, нужно решить, где кто будет спать.

– Леннон может остаться со мной, – говорит Джордж, чем зарабатывает растерянный взгляд от бабули и убийственный от меня.

Только через мой труп.

– Бабуля займет комнату Чендлера. Он переселится на мою койку, а я посплю на диване в гостиной.

Теперь, когда все улажено, я направляюсь в спальню, чтобы занести вещи бабули.

Она подстерегает меня, как только сумки падают на пол.

– Несмотря на твое отвращение к романтическим отношениям, ты никогда не производил впечатления человека, готового делиться.

Что мне больше всего в ней нравится, так это то, что она не стесняется в выражениях.

Но сейчас не тот случай.

– Я не делюсь Леннон.

Она приподнимает бровь.

– Ну, учитывая, что у этого парня все еще есть пульс, я полагаю, что она его.

Гнев, подкрепленный горечью, растекается по моим венам ядовитым коктейлем.

Я направляюсь к двери.

– Спокойной ночи, бабуля.

Она хватает меня за руку.

– Вижу, ты продолжаешь отталкивать людей, которые о тебе заботятся. Как тебе это удается, милый?

Просто великолепно.

Бабушка Сторма обхватывает мое лицо, заставляя посмотреть на нее.

– Все мы совершаем ошибки, Феникс. Но следует покаяться, выучить урок и двигаться дальше.

Это не вариант.

– Погибли невинные люди. От этого никуда не деться.

Грусть прорезает черты ее лица.

– Нет, выход есть. Он именуется прощением.

– Люди, от которых мне нужно получить прощение, мертвы.

Кроме одного.

– Тогда, возможно, тебе нужно простить себя.

– Той ночью я должен был умереть.

По крайней мере, тогда наказание соответствовало бы преступлению.

Она вздыхает.

– Можно сказать, что так и произошло, раз уж ты решил жить в чистилище до конца своих дней.

– Этого я и заслуживаю.

Никто не докажет мне обратное.

– Никто не заслужил того, что случилось с ними той ночью. Но ты все еще здесь. – Она обнимает меня за плечи. – Жизнь в облике призрака и самоистязание изо дня в день не отменит событий той ночи.

– Бабуля…

– Жизнь редко предоставляет второй шанс. Тебе лучше не испортить его и не потратить впустую.

Слишком поздно.

Я целую ее в щеку.

– Рад, что ты приехала к нам в гости. Дай знать, если тебе что-нибудь понадобится.

– Феникс? – зовет она, когда я переступаю порог.

– Да?

– Я вижу, как эта девушка все еще смотрит на тебя. Мы оба знаем, что она ему не принадлежит.