Слова сияния

Тефт не одобрял всей той чепухи, которую нес Моаш, желавший свергнуть светлоглазых. Всемогущий определил каждому свое место, и кто мог ставить под сомнение его решение? Уж точно не копейщики. Но в каком-то смысле принц Ренарин вел себя так же неправильно, как и Моаш. Они оба не знали своего места. Светлоглазый, который хотел присоединиться к Четвертому мосту, был ничем не лучше темноглазого, который болтал всякие глупости про короля. Парень не вписывался, даже если другим мостовикам он, по-видимому, нравился.

И, конечно же, теперь Моаш стал одним из них. Шторма, неужели фляжка осталась в бараке?

— Тефт, у нас гости, — сказал Сигзил, поднимаясь на ноги.

Тефт повернулся и увидел, как к ним приближается несколько человек в униформе. Он вскочил на ноги, схватив копье. К ним шел Далинар Холин в сопровождении нескольких светлоглазых советников, а также Дрехи и Шрама из Четвертого моста, дежуривших в течение дня. Теперь, когда Моаш возвысился, а Каладин... в общем, его не было... Тефт занимался ежедневными назначениями. Никто больше, шторм побери, не стал за это браться. Ему сказали, что он теперь главный. Идиоты.

— Светлорд, — отсалютовал Тефт, ударив кулаком в грудь.

— Адолин сказал мне, что вы, парни, приходите сюда, — сказал кронпринц. Он бросил взгляд в сторону принца Ренарина, который тоже встал и отсалютовал, как будто перед ним был не его собственный отец, а кто-то другой. — По очереди, как я понимаю?

— Да, сэр, — подтвердил Тефт, посмотрев на Сигзила. Все так и было. Просто Тефт брал себе почти каждую смену.

— Ты действительно считаешь, что он выжил там, солдат? — спросил Далинар.

— Он выжил. Неважно, что я или кто-то еще думает.

— Он упал с высоты в сотни футов.

Тефт продолжил стоять по стойке «смирно». Кронпринц не задал вопроса, поэтому он не стал ничего отвечать.

Однако ему пришлось прогнать из головы несколько ярких образов. Каладин, разбивший голову о камни при падении. Каладин, раздавленный обрушившимся мостом. Каладин, сломавший ногу, не в состоянии найти сферы, чтобы излечиться. Иногда глупый мальчишка считал себя бессмертным.

Келек, они все думали точно так же.

— Он вернется, сэр, — сказал Сигзил Далинару. — Выберется из ущелья прямо здесь. Хорошо бы, если бы мы его встретили. В униформе, с начищенными до блеска копьями.

— Мы дежурим здесь в наше личное время, сэр, — добавил Тефт. — Ни один из нас троих не должен находиться сейчас в каком-то другом месте.

Он покраснел, как только произнес эти слова, и вспомнил, как разговаривал Моаш с начальством.

— Я здесь не для того, чтобы запрещать вам делать то, что вы выбрали, солдат, — ответил Далинар. — Я пришел убедиться, что вы следите за собой. Никаких пропусков приема пищи, и даже не хочу ничего слышать о том, что вы останетесь здесь на время сверхшторма, если такая идея вдруг придет кому-то в голову.

— Э-э, есть, сэр, — проговорил Тефт.

Вместо сегодняшнего завтрака он отправился на дежурство к ущельям. Откуда Далинар узнал?

— Удачи, солдат, — попрощался Далинар и отправился дальше, окруженный сопровождающими, явно чтобы проверить батальон, который располагался ближе к восточной стороне лагеря. Солдаты там сновали как крэмлинги после шторма, перетаскивая мешки с припасами и складывая их в бараках. Время отбытия грандиозной экспедиции Далинара на равнины быстро приближалось.

— Сэр, — окликнул Тефт кронпринца. Далинар обернулся, его советники замолкли на полуслове. — Вы нам не верите. Что он вернется, я имею в виду.

— Он мертв, солдат. Но я понимаю, что вам в любом случае нужно находиться здесь.

Кронпринц прикоснулся рукой к плечу — салют мертвым — и продолжил путь.

Что ж, Тефт считал, что не было ничего страшного в том, что Далинар не верил. Только сильнее удивится, когда Каладин вернется.

«Сверхшторм сегодня ночью, — подумал Тефт, снова усаживаясь на камень. — Давай же, парень. Что ты там делаешь?»

* * *

Каладин чувствовал себя одним из десяти дураков.

Хотя нет, он чувствовал себя каждым из них. Десять раз идиотом. Но в особенности Эшу, который болтал о том, о чем не имел понятия, перед теми, кто понимал.

Ориентироваться так глубоко в ущельях оказалось тяжело, но обычно он мог определить направление по тому, как отлагался мусор. Вода текла с востока на запад, но откатывалась обратно в противоположном направлении, поэтому те трещины в стенах, в которые туго набился мусор, указывали на запад, а места, где он распределялся более равномерно — по мере оттока воды — означали, что там вода устремлялась на восток.

Инстинкты подсказывали ему, куда двигаться. И они подвели. Не стоило быть таким самоуверенным. Вдали от лагерей потоки воды, судя по всему, вели себя по-другому.

Раздраженный сам на себя, Каладин оставил Шаллан рисовать и прошелся вперед.

— Сил? — позвал он.

Ответа не было.

— Сильфрена! — прокричал он громче.