Слова сияния

Да, это был Зейхел. Он опустился на колени перед Каладином, зрение которого по-прежнему отказывалось фокусироваться.

— Ты не можешь отбрасывать незащищенного броней партнера по тренировке как вязанку дров. Твой отец не учил тебя вести себя подобным образом!

Каладин резко вдохнул и заставил себя открыть глаза. Штормсвет из кармашка на поясе наполнил его тело.

«Не слишком много. Нельзя, чтобы кто-то увидел. Нельзя, чтобы это забрали!»

Боль исчезла. Его плечо исцелилось — он не знал, сломал ли его или просто выбил. Зейхел вскрикнул от удивления, когда Каладин поднялся на ноги и бросился к Адолину.

Принц отступил, вытянув руку в сторону, явно призывая Клинок. Ударом ноги Каладин подкинул свое полукопье с песка и поймал его на лету.

В это мгновение силы его оставили. Буря внутри испарилась без предупреждения, и он споткнулся, задохнувшись от вернувшейся боли в плече.

Адолин поймал его за руку бронированным кулаком. Клинок принца появился в его другой руке, но в этот момент еще один Клинок коснулся шеи Каладина.

— Ты мертв, — проговорил Зейхел сзади, удерживая Клинок у кожи Каладина. — Снова.

Каладин обмяк посреди полигона, уронив обломок копья. Он чувствовал себя полностью опустошенным. Что произошло?

— Иди помоги брату с прыжками, — приказал Зейхел Адолину.

Почему он взял привычку командовать принцами?

Адолин отошел, и Зейхел опустился на колени перед Каладином.

— Не уклоняешься, когда кто-то замахивается на тебя Клинком Осколков. Ты ведь действительно сражался с Носителями раньше, так?

— Да.

— Тогда тебе повезло, что остался жив, — сказал Зейхел, ощупывая плечо Каладина. — В тебе есть стойкость. Ее так много, что она перерастает в глупость. Ты в хорошей форме и правильно мыслишь во время схватки. Но понятия не имеешь, как противостоять Носителям Осколков.

— Я...

Что еще сказать? Зейхел прав. Противоречить ему было бы заносчивостью. Две схватки — три вместе с сегодняшней — не делали Каладина знатоком. Он поморщился, когда Зейхел задел его больное сухожилие. На земле появилось еще больше спренов боли. Сегодня он задал им работы.

— Здесь все цело, — хмыкнул Зейхел. — Как ребра?

— С ними все в порядке, — ответил Каладин, снова лег на песок и уставился в небо.

— Ну, не буду заставлять тебя учиться, — проговорил Зейхел, вставая. — В общем-то, не думаю, что смогу тебя заставить.

Каладин зажмурил глаза. Он чувствовал себя униженным, но почему? Он проигрывал в тренировочных поединках и раньше. Это случалось постоянно.

— Ты сильно напоминаешь мне его, — продолжил Зейхел. — Адолин тоже не позволял себя обучать. Поначалу.

Каладин открыл глаза.

— У меня с ним нет ничего общего.

Ардент только рассмеялся, поднялся и пошел прочь. Он усмехался, как будто услышал самую забавную шутку в мире. Каладин продолжал лежать на песке и смотреть в темно-синее небо, прислушиваясь к звукам тренировки. Наконец прилетела Сил и приземлилась ему на грудь.

— Что произошло? — спросил Каладин. — Штормсвет меня покинул. Я почувствовал, как он уходит.

— Кого ты защищал? — спросила Сил.

— Я... Я тренировался сражаться так же, как со Шрамом и Камнем на дне ущелий.

— Ты действительно делал только это? — спросила Сил.

Он не знал. Каладин полежал, уставившись в небо, до тех пор, пока наконец не восстановил дыхание и не заставил себя со стоном подняться на ноги. Отряхнувшись, он направился к Моашу и остальным телохранителям. По дороге Каладин втянул немного штормсвета, и все получилось, его плечо начало медленно исцеляться, ушибы проходили.

По крайней мере те, что были на теле.

ГЛАВА 19. Безопасные вещи

Пять с половиной лет назад

Шелк нового платья Шаллан казался мягче, чем все, что она носила раньше. Он касался ее кожи, как приятный бриз. Левый рукав полностью закрывал ладонь. Она была уже достаточно взрослой, чтобы прятать безопасную руку. Когда-то Шаллан мечтала носить женские платья. Вместе с матерью она...

Ее мать...

Разум Шаллан застыл. Как внезапно задутая свеча, она перестала думать. Откинувшись в кресле, девочка поджала ноги и положила руки на колени. В мрачной каменной столовой поднялась суета, связанная с подготовкой особняка Давар к приезду гостей. Шаллан не знала, кого ждут, только то, что отец хочет, чтобы все было безупречно.

Не то чтобы она могла чем-нибудь помочь.

Две служанки, судача, прошли мимо.

— Она видела, — тихо прошептала одна другой, новенькой. — Бедняжка находилась в комнате, когда это случилось. Пять месяцев ни словечка не говорила. Хозяин убил свою жену и ее любовника, но не вздумай...

Они продолжали разговаривать, но Шаллан не слышала.

Она держала руки на коленях. Насыщенный цвет ее голубого платья был единственным ярким пятном в комнате. Шаллан сидела на возвышении за высоким столом. Полдюжины служанок в коричневом, в перчатках на безопасных руках скребли пол и полировали мебель. Паршмены привезли еще несколько столов. Служанка распахнула окна, впустив влажный свежий воздух после недавнего сверхшторма.