Слова сияния

— Адолин Холин, — представился принц. — Мне жаль слышать о ваших трудностях. Мы должны рассказать королю о его сестре. Я могу избавить вас от этой задачи, если пойду вместо вас.

— Благодарю, — ответила Шаллан. — Но я бы предпочла увидеть короля лично.

— Конечно. Что касается нашего... соглашения. В нем было гораздо больше смысла, когда вы оставались подопечной Джасны, не так ли?

— Вероятно.

— Хотя теперь, когда вы здесь, возможно, нам стоит как-нибудь прогуляться и посмотреть, как будут развиваться события.

— Я люблю прогулки, — ответила Шаллан.

«Глупая! Быстро, скажи что-нибудь остроумное».

— М-м. У вас красивые волосы.

Часть ее разума, а именно часть, обученная Тин, застонала.

— Мои волосы? — переспросил Адолин, прикоснувшись к голове.

— Да, — ответила Шаллан, пытаясь расшевелить свои вялые мозги. — В Джа Кеведе нечасто встретишь светлые волосы.

— Некоторые видят в них знак смешения кровей в моей родословной.

— Забавно. То же самое говорят по поводу моих волос.

Она улыбнулась ему. Похоже, правильный шаг, поскольку он улыбнулся в ответ. Обмениваясь репликами, Шаллан не проявила чудес ораторского искусства, но все было не так уж плохо, пока Адолин улыбался.

Далинар откашлялся. Шаллан моргнула. Она совершенно забыла, что кронпринц стоит рядом.

— Адолин, — сказал он, — принеси мне немного вина.

— Отец? — Адолин повернулся к нему. — О! Хорошо.

Он ушел. Глаза Аш, этот мужчина — красавец. Шаллан повернулась к Далинару, который красавцем не был. О, он, несомненно, видный мужчина, но его нос когда-то сломали, а лицо казалось немного неправильным. Синяки тоже не добавляли привлекательности.

На самом деле, он был откровенно пугающим.

— Я хотел бы узнать о тебе больше, — мягко сказал Далинар. — Точный статус твоей семьи, и почему ты так стремишься быть связанной с моим сыном.

— Моя семья в нужде, — ответила Шаллан. Ей казалось, что честность была лучшим вариантом в разговоре с таким человеком. — Мой отец мертв, но люди, которым мы должны деньги, пока не в курсе. Я не задумывалась о союзе с Адолином, пока эту идею не предложила Джасна, но восприняла ее с энтузиазмом, если позволите. Замужество с представителем вашего дома обеспечит моей семье хорошую защиту.

Она все еще не знала, что делать с преобразователем, который повис долгом на ее братьях. Одно дело за раз.

Далинар хмыкнул. Он не ожидал от нее такой прямоты.

— Значит тебе нечего предложить, — сказал он.

— Исходя из того, что о вас рассказывала Джасна, — ответила Шаллан, — полагаю, что мои предложения касательно денег или политики вас не заинтересуют. Если бы вам хотелось организовать союз, основанный на подобных вещах, вы бы женили принца Адолина годы назад.

Она поморщилась от собственной прямолинейности.

— Со всем возможным уважением, светлорд.

— Я не в обиде, — ответил Далинар. — Мне нравится, когда люди говорят прямо. Только потому, что я хочу позволить сыну высказать свое мнение в этом вопросе, не значит, что я не хочу хорошо его женить. Женщина из незначительного чужеземного дома, открыто признающая, что ее семья нуждается и которой нечего предложить при вступлении в союз?

— Я не говорила, что мне нечего предложить, — проговорила Шаллан. — Светлорд, сколько учеников взяла Джасна Холин за последние десять лет?

— Ни одного, насколько я знаю, — признал он.

— А вы знаете, скольким она отказала?

— Я подозреваю.

— Тем не менее она взяла меня. Может ли это служить подтверждением того, что я в состоянии кое-что предложить?

Далинар медленно кивнул.

— Пока что мы сохраним помолвку, — сказал он. — Причина, по которой я согласился на нее изначально, до сих пор не изменилась — я хочу, чтобы Адолин считался недоступным для тех, кто хотел бы манипулировать им в политических целях. Если ты сможешь каким-то образом убедить меня, светледи Навани и, конечно же, самого парня, мы перейдем от предварительной помолвки к полноценной. А пока что я назначу тебя одним из моих младших служащих. Ты сможешь проявить себя на этой позиции.

Хоть и щедрое, предложение кронпринца показалось Шаллан затягивающимися вокруг нее веревками. Жалования младшего служащего хватит на жизнь, но без излишеств. И она не сомневалась, что Далинар станет за ней присматривать. Его глаза были пугающе проницательными. Она не сможет сделать и шага, чтобы он не узнал.

Его милость превратится для нее в тюрьму.

— Очень щедрое предложение с вашей стороны, светлорд, — услышала Шаллан свои слова, — но на самом деле я думаю...

— Далинар! — позвал кто-то из глубины зала. — Мы начнем этот совет когда-нибудь снова или я могу приказать подавать настоящий ужин?!

Далинар повернулся к полному, бородатому мужчине в традиционной одежде — открытой спереди накидке, одетой поверх свободной рубашки, и юбке воина, которая называлась такама.

«Кронпринц Себариал», — подумала Шаллан.

Джасна описала его как неприятного и бесполезного человека. Даже для Садеаса она использовала более мягкие слова, отмечая, что ему не стоит доверять.

— Хорошо, хорошо, Себариал, — проговорил Далинар, отходя от Шаллан, и направился к группе стульев в центре зала.