Слова сияния

Каладин выудил сферу из мешочка. Огненная марка сияла обычным светом, окрашивая пальцы красным. Что-то пошло не так. Каладин не мог, как раньше, почувствовать штормсвет внутри.

Высоко в воздухе с несколькими спренами ветра пролетела над расщелиной Сил. До Каладина донеслось ее хихиканье, и он посмотрел вверх.

— Сил? — позвал он тихо. Шторма, ему не хотелось выставлять себя идиотом, но что-то глубоко внутри запаниковало, как крыса, которую поймали за хвост. — Сил!

Несколько марширующих солдат взглянули на Каладина, затем вверх. Каладин не обратил на них внимания, так как Сил метнулась вниз ленточкой света. Она покружилась над ним, все еще хихикая.

Штормсвет вернулся. Каладин снова его чувствовал и жадно вдохнул из сферы, хотя и догадался сжать ее в кулаке и поднести руку к груди, чтобы процесс казался менее очевидным. Света от одной марки было недостаточно, чтобы его выдать, но с бушующим внутри штормсветом он ощутил себя гораздо лучше.

— Что случилось? — прошептал Каладин. — Что-то не так с нашей связью? Потому что я не могу достаточно быстро отыскать слова?

Сил приземлилась на его запястье, приняла образ молодой женщины и вгляделась в его кулак, вскинув голову.

— Что внутри? — спросила она заговорщическим шепотом.

— Ты знаешь, что внутри, Сил, — ответил Каладин, почувствовав холодок, как если бы его ударила волна ледяного дождя. — Сфера. Разве ты не видела ее только что?

Она посмотрела на него с невинным выражением лица.

— Ты делаешь плохой выбор. Дурной.

Ее черты на мгновение превратились в его, и она прыгнула вперед, как если бы хотела его напугать, но затем рассмеялась и упорхнула прочь.

«Плохой выбор. Дурной».

Значит, дело в его обещании помочь Моашу убить короля. Вздохнув, Каладин снова зашагал вперед.

Сил не понимала, почему его решение правильно. Она была спреном и обладала глупой, упрощенной моралью. Иногда людям приходилось выбирать между неприятными вариантами. Жизнь не настолько чиста и безгрешна, как хочется Сил. Жизнь беспорядочна, покрыта крэмом. Никто не проживал ее, не испачкавшись, даже Далинар.

— Ты хочешь от меня слишком многого, — отрывисто проговорил Каладин, когда добрался до другой стороны ущелья. — Я не какой-нибудь прославленный рыцарь из древних времен. Я сломленный человек. Слышишь меня, Сил? Я сломлен.

Она метнулась к нему и прошептала:

— Именно такими они все и были, глупенький.

И устремилась прочь.

Каладин стал наблюдать, как солдаты колонной переходили через мост. Это был не забег на плато, но Далинар все равно привел довольно много солдат. Углубиться в Разрушенные равнины означало вступить в зону боевых действий, а паршенди всегда оставались угрозой.

Четвертый мост протопал через механическую конструкцию, неся на плечах мост поменьше. Каладин не хотел покидать без него лагерь. Устройства, используемые Далинаром, — массивные, приводящиеся в действие храповым колесом мосты, которые тянули чуллы, — были удивительными, но Каладин им не доверял. Надежный мост на своих собственных плечах — совсем другое дело.

Сил снова пролетела неподалеку. Неужели она действительно ожидала, что он будет жить в соответствии с ее восприятием того, что правильно, а что нет? Неужели она собиралась отнимать у него способности каждый раз, когда он рисковал пойти против нее?

Это будет похоже на жизнь с петлей на шее.

Настроившись на то, что его волнения не смогут испортить сегодняшний день, Каладин отправился проверить, как идут дела у Четвертого моста.

«Посмотри в бескрайнее небо, — сказал он самому себе. — Вдохни ветер. Наслаждайся свободой».

После стольких дней взаперти подобные вещи казались чудесными.

Каладин обнаружил бригаду Четвертого выстроившейся рядом с мостом. Было странно видеть их в старых, подбитых на плечах кожаных жилетах поверх новой униформы, превративших мостовиков в причудливую смесь того, кем они были раньше и кем стали теперь. Они отсалютовали ему все вместе, и он поприветствовал их в ответ.

— Вольно, — сказал Каладин, и они разошлись, смеясь и отпуская шуточки друг над другом, пока Лоупен и его помощники распределяли бурдюки с водой.

— Ха! — воскликнул Камень, устраиваясь на краю моста, чтобы напиться. — Эта штука не такая тяжелая, какой я ее помнил.

— Потому что мы передвигаемся медленнее, — ответил Каладин, указав на механический мост Далинара. — И потому что ты помнишь, как носил мост поначалу, а не в конце, когда мы хорошо питались и много тренировались. Тогда он и полегчал.

— Нет, — возразил Камень. — Мост стал легким, потому что мы победили Садеаса. Все, как и должно было случиться.

— В этом нет никакого смысла.

— Ха! Смысл как раз в этом. — Рогоед глотнул воды. — Опьяненный воздухом низинник.

Каладин покачал головой, но позволил себе улыбнуться знакомому голосу Камня. Утолив жажду, он побежал трусцой через плато к Далинару, который только что закончил переправляться. Плато венчала высокая каменная формация, и на ее верхушке разместилась деревянная постройка, похожая на маленький форт. От одной из размещенных там подзорных труб бликом отразился солнечный свет.