Слова сияния

Скальный демон с грохотом обрушился на землю, дергая лапами, его хитиновый панцирь затрещал. Прижав свободную руку ко рту, Шаллан вскрикнула в своем укрытии позади валуна. Ее кожа и одежда были полностью черными.

Скальный демон похоронил Каладина под собой.

Шаллан выронила листы бумаги: на одном – изображение ее самой, на другом – Каладина, и полезла по камням, рассеивая окружавшую ее темноту. Необходимо находиться ближе к схватке, чтобы иллюзии работали. Лучше, конечно, было бы послать их с Узором, но это оказалось проблематично, потому что...

Шаллан остановилась перед все еще подергивающимся животным – грудой из мяса и панциря, походившей на рухнувшую с обвалом кучу камней. Девушка переступила с ноги на ногу, не уверенная в том, что делать.

– Каладин? – позвала она. Ее голос слабо прозвучал в темноте.

«Прекрати, – сказала она себе. – Не робей. Все уже кончилось».

Сделав глубокий вдох, Шаллан шагнула вперед, выбирая, куда наступить между огромных, покрытых панцирем лап. Она попробовала отодвинуть клешню, но та оказалась слишком тяжелой, поэтому Шаллан взобралась на нее и соскользнула с другой стороны.

Послышался какой-то звук, и она застыла. Голова скального демона лежала рядом, огромные глаза затуманились. От головы начали подниматься спрены, напоминающие клубы дыма. Те же, что и раньше, только... уходящие? Шаллан поднесла свет ближе.

Из пасти скального демона торчала нижняя половина тела Каладина. Всемогущий над нами! Шаллан ахнула и начала пробираться вперед. Она попыталась вытащить Каладина из сомкнутой пасти, но ничего не вышло. Пришлось призвать Клинок и отрезать несколько жвал.

– Каладин? – позвала Шаллан, взволнованно вглядываясь в ту часть пасти твари, откуда отрезала жвалы.

– О-о-о, – донесся до нее слабый голос.

Живой!

– Держись! – воскликнула она, отрубая голову чудовища, стараясь резать плоть не слишком близко к Каладину. Струей брызнул фиолетовый ихор, заляпав ей руки и наполнив воздух запахом сырой плесени.

– Чувствую себя не слишком удобно... – проговорил Каладин.

– Ты выжил, – ответила Шаллан. – Так что прекрати жаловаться.

Живой. О Отец Штормов! Живой. Она сожжет целую кучу молитв, когда они вернутся.

– Здесь ужасно воняет, – слабо произнес Каладин. – Почти так же плохо, как от тебя.

– Радуйся, – сказала Шаллан, продолжая свое занятие. – Ведь у меня есть вполне безупречный экземпляр скального демона – правда, умерший – и ради тебя я кромсаю его на куски вместо того, чтобы изучать.

– Моя вечная благодарность.

– Кстати, как ты угодил в его пасть? – спросила Шаллан, разрезая отвратительно скрипящий кусок панциря. Она отбросила его в сторону.

– Пронзил небо, – ответил Каладин. – Прямо в мозг. Единственный способ убить проклятую тварь, который пришел мне в голову.

Шаллан наклонилась, протянув руку в огромную, проделанную ею дыру. Немного усилий, и, отрезав небольшой кусок переднего жвала, она помогла Каладину выбраться из пасти. Покрытый ихором и кровью, бледный от явной кровопотери, мостовик сам выглядел как мертвец.

– Шторма! – прошептала Шаллан, когда он лег спиной на камни.

– Перевяжи мою ногу, – слабо произнес Каладин. – Все остальное у меня должно быть в порядке. Заживет как...

От одного взгляда на превратившуюся в месиво ногу Шаллан передернуло. Прямо как... как... у Балата...

Не скоро Каладин сможет воспользоваться этой ногой.

«О Отец Штормов», – подумала Шаллан, отрезая подол платья на уровне колен.

Она туго перевязала ногу Каладина, следуя его указаниям. Он считал, что ему, скорее всего, не нужен жгут. Девушка послушалась, поскольку, по всей видимости, мостовик перевязал в жизни гораздо больше ран, чем она.

Шаллан отрезала правый рукав и перевязала вторую рану на боку, в том месте, где скальный демон пытался перекусить мостовика пополам. Затем села рядом, чувствуя, что совершенно устала и замерзла – ничто не защищало ее ноги и руку от холодного воздуха, царящего на дне ущелья.

Каладин глубоко вздохнул, лежа на каменной поверхности с закрытыми глазами.

– Два часа до сверхшторма, – прошептал он.

Шаллан проверила небо. Почти стемнело.

– Если это так, – пробормотала она, – мы его побили, но все равно умрем, верно?

– Кажется нечестным, – ответил Каладин и со стоном сел.

– Разве тебе не следует...

– Ба! У меня были раны и похуже этих.

Она подняла бровь, когда он открыл глаза. Каладин выглядел так, будто у него кружится голова.

– Я не лгу, – настоял он. – Это не какая-нибудь солдатская бравада.

– Похуже этих? – спросила Шаллан. – И сколько раз?

– Дважды, – признался Каладин, оглядывая массивные очертания скального демона. – Мы действительно убили эту тварь.

– Да, как ни печально, – загрустила Шаллан. – Он был таким прекрасным!

– Он был бы еще прекраснее, если бы не пытался меня сожрать.

– С моей точки зрения, – заметила Шаллан, – он не просто пытался, ему удалось.

– Ерунда, – возразил Каладин. – Он меня не проглотил. Так что не считается.

Он протянул ей руку, словно хотел, чтобы она помогла ему подняться на ноги.

– Хочешь попробовать идти?

– А ты ждешь, что я буду просто лежать здесь в пропасти до тех пор, пока не хлынет вода?