Слова сияния

«Значит, вот до чего дошло, – подумала Шаллан, чувствуя странное, бесстрастное спокойствие. – Ложь превратилась в правду».

Она чувствовала себя виновницей случившегося. Девушка встала и обошла кухню, подойдя туда, где слуги оставляли для отца кувшин с вином и кубки.

– Мализа, – произнес Балат. Он не смотрел в сторону Шаллан, просто гадал. – Она раскололась и рассказала тебе все, ведь так? Бездна. Не нужно было ей доверять.

– Да, – сказал отец. – Она заговорила. В конце концов.

С шелестящим скрежетом Балат вытащил из кожаных ножен меч. Отец поступил так же.

– Наконец-то ты проявил признаки твердости.

– Балат, нет, – взмолилась Эйлита, цепляясь за юношу.

– Я больше не буду его бояться, Эйлита! Не буду!

Шаллан налила вина.

Они бросились друг на друга. Отец перепрыгнул через высокий стол и замахнулся, удерживая меч обеими руками. Эйлита вскрикнула и отпрянула в сторону, когда Балат поднял меч на отца.

Шаллан не слишком разбиралась в фехтовании. Она наблюдала, как тренируются Балат и другие, но единственными настоящими боями, которые ей довелось увидеть, оставались дуэли на ярмарке.

Теперь все было по-другому. Жестоко. Отец снова и снова сильно ударял мечом, а Балат изо всех сил сопротивлялся, блокируя удары. Металл лязгал о металл, а над всеми ними ярился шторм. Каждый удар, казалось, сотрясал комнату. Или это гром?

Балат споткнулся под натиском и упал на одно колено. Отец выбил меч из его пальцев.

Неужели все закончилось так быстро? Прошло всего лишь несколько секунд. Совсем не похоже на дуэли.

Отец навис над сыном.

– Я всегда презирал тебя, – проговорил отец. – Трус. Хеларан был благороден. Он сопротивлялся мне, но в нем бушевала страсть. А ты... ты только копошишься, ноешь и жалуешься.

К нему подошла Шаллан.

– Отец? – Она протянула вино. – Он повержен. Ты победил.

– Я всегда хотел сыновей, – продолжил светлорд Давар. – И у меня их четверо. Все никудышные! Трус, пьяница и слабак. – Он моргнул. – Только Хеларан... Только Хеларан...

– Отец? – позвала Шаллан. – Возьми.

Он принял вино и осушил кубок одним глотком.

Балат схватил свой меч. По-прежнему стоя на одном колене, он нанес стремительный удар. Шаллан вскрикнула, а меч издал странный лязгающий звук, когда почти задел отца, проткнув его сюртук, и вышел со спины, соприкоснувшись с чем-то металлическим.

Отец уронил кубок. Пустой, тот ударился о пол. Он застонал, ощупывая бок. Балат вытащил меч и теперь в ужасе смотрел на отца снизу вверх.

На руке отца показалась кровь, но совсем немного.

– И это лучшее, на что ты способен? – требовательно спросил он. – Пятнадцать лет тренировок с мечом, и это твоя лучшая атака? Срази меня! Ударь меня!

Отец отвел меч в сторону, поднимая другую руку.

Балат начал рыдать, меч выскользнул из его пальцев.

– Ба! – воскликнул отец. – Бесполезен.

Он швырнул меч на главный стол и шагнул к камину. Схватив железную кочергу, вернулся.

– Бесполезен.

И ударил кочергой по бедру Балата.

– Отец! – воскликнула Шаллан, пытаясь удержать его руку. Он оттолкнул ее в сторону и ударил снова, раздробив кочергой ногу Балата.

Балат закричал.

Шаллан упала, сильно ударившись головой. Она могла только слышать, что происходило дальше. Крики. Кочерга, ударяющая с глухим звуком. Бушующий над ними шторм.

– Почему. – Удар. – Ты. – Удар. – Не можешь. – Удар. – Ничего. – Удар. – Сделать как следует?

Зрение Шаллан прояснилось. Отец тяжело дышал. Его лицо забрызгала кровь. Балат скулил на полу. Его поддерживала Эйлита, уткнувшись лицом в волосы юноши. Нога Балата превратилась в кровавое месиво.

Виким и Джушу по-прежнему стояли в дверях и казались ужасно перепуганными.

Отец посмотрел на Эйлиту, и в его глазах застыла жажда убивать. Он поднял кочергу для удара. Но затем оружие выскользнуло из его пальцев и звякнуло о пол. Он удивленно взглянул на руку и споткнулся. Попытавшись схватиться за стол, упал на колени и завалился на бок.

По крыше сильно барабанил дождь. Звук был такой, что, казалось, сонмы каких-то снующих существ ищут, как бы пробраться внутрь дома.

Шаллан заставила себя подняться. Хладнокровие. Да, она узнала это хладнокровие, охватившее ее целиком. Она уже испытывала его раньше, в день, когда потеряла мать.

– Перевяжи раны Балата, – сказала она, подойдя к плачущей Эйлите. – Используй его рубашку.

Девушка кивнула сквозь слезы и дрожащими пальцами принялась за дело.

Шаллан опустилась на колени рядом с отцом. Он лежал без движения, уставившись в потолок открытыми мертвыми глазами.

– Что... что произошло? – спросил Виким.

Шаллан не заметила, как он и Джушу испуганно вошли в комнату, обогнули стол и присоединились к ней. Виким выглядывал из-за ее плеча.

– Балат ранил его в бок...

Бок отца кровоточил, Шаллан чувствовала это сквозь одежду. Но рана была не настолько серьезна, чтобы вызвать подобные последствия. Она покачала головой.

– Ты отдал мне кое-что несколько лет назад, – сказала Шаллан. – Мешочек. Я его сохранила. Ты говорил, что со временем яд становится более действенным.

– О Отец Штормов, – проговорил Виким, зажав рукой рот. – Чернояд? Ты подмешала...