Слова. Том II. Духовное пробуждение

Мирской человек в прежние времена, собираясь что-то сделать, перед этим думал. Если же хотел сделать что-то человек духовный, то он и думал, и молился. В наше время даже «духовные» люди мало того что не молятся, но и не думают. Дело часто касается серьёзных вопросов, а они ставят эксперименты, и на ком – на людях! Во всех случаях, перед тем как что-то предпринять, будем задавать себе вопрос: «Обдумал ли я это? Помолился ли я об этом?» Предпринимая что-то, не подумав и не помолившись, человек действует по-сатанински. Часто многие христиане своими действиями препятствуют Божиему вмешательству. Они полагают, что справятся с задачей сами, и при том что даже неверующие говорят: «С Божьей помощью», эти люди так не говорят. Например, кто-то борется против карнавала[233], тогда как можно помолиться, и Бог даст такой град, что весь народ разбежится и все выступления отменят. Или, предположим, некоторые обвиняют в чём-то какого-то архиерея, другие обжалуют эти обвинения в Государственном совете, но и на этом не останавливаются: демонстрации, шум, статьи в газетах… Без конца человеческие старания – Богу эти люди действовать не дают, не прибегают к молитве, чтобы Он ответил через неё. Всё неисправленное и неисправимое исправляется смирением и молитвой.

Сегодня мы живём во времена Апокалипсиса, и не нужно быть пророком для того, чтобы это понять. Всё идёт одно за другим. Мы не знаем, что нас ждёт, это видно из положения, господствующего в мире. Поэтому сейчас, как никогда, нам нужно сильнее опереться на молитву и сразиться со злом молитвой. Это единственный выход. Будем просить Бога пожалеть Своё создание, хоть мы и не стоим того, чтобы Он нас жалел. Люди не смогут прийти ко взаимопониманию. Каждый станет делать то, что взбредёт ему в голову. Исполнится то, о чём пророчествовал святой Косма Этолийский[234]: «Надо будет долго идти, чтобы встретить человека, а те, кто останется в живых, будут есть золотыми ложками». Конечно, у некоторых есть помысел: «Какая же польза от молитвы, раз пророчества всё равно исполнятся?» Да, Бог знает, что события разовьются именно так, но мы молимся для того, чтобы зло было менее болезненным и не получило распространения. Поэтому и в Евангелии говорится, что ради избранных дни сократятся[235]. Например, на войне сила молитвы совершает чудо: больше людей остаются в живых, а жертв, наоборот, бывает меньше. От всего этого люди получают духовную пользу, становятся верующими и в хорошем смысле изменяются.

Дело нешуточное. Чудо уже то, что до сих пор мир не взлетел на воздух. Да прострёт Бог свою руку – весь мир зависит от трёх-четырёх людей, его судьба находится в руках нескольких сумасбродов. Прямо по пословице: «Конь с конём бьётся, а копытом курам достаётся». Так оно и есть. Когда начинается заваруха между большими государствами, то несправедливости сыплются на головы несчастных маленьких. Брыкаются большие, а рушатся маленькие. Необходимо много-премного молитвы, чтобы Бог просветил власть имущих, потому что они, если захотят, могут разрушить мир. Но Бог очень легко может немного просветить и их. Если же Он просветит кого-то одного, то стоит ему только отдать соответствующее распоряжение, как всё поменяется.

Прошения в молитве

– Геронда, не могли бы Вы, если можно, назвать нам что-то из того, о чём надо молиться особо.

– Прежде всего будем просить, чтобы вследствие нашей молитвы те, кто живёт, и те, кто будет жить, пришли к почитанию Бога. Я, говоря в своей молитве: «Проба́ви ми́лость Твою́ ве́дущим Тя», прибавляю: «…и неве́дущим Тя». И даже так молюсь: «Го́споди, спаси́ нечести́выя». (Церковь, конечно же, правильно установила возглашение: «Го́споди, спаси́ благочести́выя», потому что иначе нечестивые могли бы браниться, слыша, как о них молятся). Потом, когда священник произносит: «О запове́давших нам, недосто́йным, моли́тися о них», я прибавляю: «…и о незапове́давших», поскольку мы должны молиться и о тех, кто просил нас об этом, и о тех, кто этого не просил, о тех, кого мы знаем и не знаем. У скольких тысяч людей есть нужда намного большая и проблемы более серьёзные, чем у тех, кто просил наших молитв! Будем молиться и о тех, с кем обошлись несправедливо, чтобы правда стала явной; о том, чтобы были помилованы те, кто находится в тюрьмах, а пережитые ими страдания пошли им на пользу, и они исправились.

Подкладывая в огонь дрова, я молюсь: «Согрей, Боже мой, тех, кто лишён тепла». Сжигая письма, которые мне присылают (прочитав письма, я сжигаю их, потому что они содержат то, что не должны знать другие, и в частности исповедания грехов), я говорю: «Да попалит Бог все их недостатки. Да поможет Он им жить духовно и да освятит их». А ещё у меня есть привычка просить святых покровительствовать людям, которые носят их имена, а у всех святых я прошу предстательства за тех, у кого нет покровителя святого[236].