Слова. Том II. Духовное пробуждение

Если человек относится к боли по-духовному, то у него нет скорби. Взять хотя бы тех людей, которые приходили ко мне. Как же больно мне было за них! Я не выслушивал их кое-как, вполуха, я страдал, воздыхал, но каждым воздыханием возлагал трудность на Бога, и Он утешал меня в той боли, которую я переживал за ближнего. То есть при духовном отношении к чужой боли приходило божественное утешение, потому что если в боли есть надежда на Бога, то в ней есть и божественное утешение. А иначе как всё это можно выдержать! Если бы не было этого утешения, то как бы я мог жить со всем тем, что мне приходится слышать? Мне больно, но я думаю и о Божественном воздаянии тем, кому больно. Мы находимся в руках Божиих. Раз есть Божественная правда, Божественное воздаяние, то ничто не проходит даром. Сколько человек мучается, столько ему за это и воздастся. Бог, видя на земле столько боли, видя даже и то, что недоступно нашему восприятию, тем не менее не впадает в отчаяние. «Ты больше страдаешь? Я больше дам тебе в жизни иной», – говорит Бог и от этого радуется. А в противном случае как бы Он, так сказать, мог вынести столько несправедливости, столько зла? Однако, имея в виду воздаяние тем, кто страдает, Он, если допустимо так выразиться, может вынести эту великую боль. А нам, не видящим, какую славу восприимет наш ближний, и страдающим за него, Бог воздаёт божественным утешением.

– Геронда, не изнуряет ли человека это переживание за ближнего?

– Нет. Если относиться к каждой проблеме духовно, то изнурения не будет. Вначале, слыша, как кто-то страдает, человек испытывает горечь, но потом в качестве воздаяния приходит божественное утешение, и его организм не разрушается. Горечь от мирского расстройства приводит к болезням: желудочным кровотечениям и другим, но горечь от боли за других содержит в себе божественный бальзам и не вредит организму.

Опасность бесчувствия

– Геронда, иногда миряне просят меня помолиться о разрешении их проблем. Я молюсь, но боли не чувствую.

– У этого могут быть две причины. В первой есть опасность, во второй – духовный подход к проблеме. Первый случай – это когда монах забывает о своих близких, но и о других тоже не думает, то есть не молится о людях. Это очень плохо. То есть мы, оставив наших близких, приходим в монастырь и с течением времени их забываем. Но ведь остальных людей забыть при этом намного легче. Да, мы положили начало нашей духовной жизни, но не начали духовно соучаствовать в боли других. Мы духовно не развиваемся для того, чтобы быть в состоянии почувствовать их нужды, и есть опасность впасть от этого в бесчувствие. Потихонечку монах становится равнодушным, и его сердце превращается в камень. Во втором случае молящемуся больно за весь мир, но он чувствует и утешение, понимая, что тот, кто страдает, будет иметь мзду от Бога, будет мучеником. Этот помысел приносит ему глубокую уверенность, он испытывает внутреннюю радость. В этом случае его сердце не каменное, но исполненное божественной любви.

Если монахи не будут внимательны, то их сердце может стать очень чёрствым. Люди мирские видят беды, несчастья своих ближних и переживают за них. Мы этого не видим и можем дойти до того, что станем просить всего лишь для самих себя. И если мы не занимаемся тонким деланием, чтобы прочувствовать несчастье других людей и совершить о них сердечную молитву, то мы станем жестокосерды. Мы дойдём до того, что будем стремиться к собственной выгоде, и наше сердце от безразличия станет каменным. Это противно Евангелию. Монах должен проявлять участие, испытывать боль и молиться обо всех людях. Это не отвлекает его, напротив, молитвой он помогает и себе, и другим.

– Геронда, я, несмотря на то что вижу всё своё окаянство, больше молюсь о других. Может быть, мне лучше молиться не о других, а только о себе самой?

– От большого смирения? Если от смирения, то со многим смирением говори Богу: «Боже мой, Ты меня такую, как я есть, услышать не должен. Но разве не будет несправедливым, если из-за меня станут страдать другие? Ведь если бы я находилась в состоянии духовном, имела дерзновение в молитве, Ты бы слышал меня и помогал им. В том, что кто-то страдает, есть и моя вина. Но чем провинился мой ближний, почему он должен из-за меня страдать? Прошу Тебя, помоги ему».