Словами огня и леса Том 1 и Том 2 (СИ)

— Вряд ли задумается об этом, даже если что-то почувствует — южанам и без того будет чем заняться, а тебя он забыл давно. Вот на глаза ему попадаться тебе не стоит. Об остальном не беспокойся, я о тебе позабочусь.

Лачи потрепал грис по холке и добавил задумчиво:

— В Долине Сиван сейчас сыро, и это для нас хорошо. Пожар на реке Иска был уже после сезона дождей, хотя лес еще не просох. Нам остается молиться, чтобы силы Кайе Тайау не возросли.

**

Тейит

Элати не ожидала увидеть Этле в своей любимой рощице. Здесь росли высокие деревья — с трудом найдешь такие места в городском муравейнике. Трещал пересмешник, подражая ночным и дневным птицам. Порой свирепая радость слышалась в его смехе и щелканье, и звуки разносились далеко, вызывая мурашки у многих, но не у Элати. И не у Этле, похоже. Девушка сидела, прислонившись к стволу, одетая в одну рубашку из светлой шерсти, без рукавов. В таком виде по своим покоям разгуливают, не по городу. И волосы распущены и растрепаны.

— Что ты здесь делаешь?

— Белая Цапля велела меня запереть. Я снова сбежала. Только теперь я вроде как дома и бежать некуда.

— Так возвращайся, пока эта склочная бабка совсем не разъярилась, — сухо обронила Элати. Детям Хрусталя не был запрещен сюда вход, но все-таки нечего шастать.

— Мне она безразлична.

— Она способна еще больше ухудшить твою жизнь.

— Наважно. Я скоро умру, — сказала Этле напряженным высоким голосом.

— Почему?

— Чувствую. Я сильно виновата перед Айтли. И даже не знаю, сумею ли искупить эту вину… успею ли. Я с радостью убила бы всех южан…

— Пока ты приложила руку только к гибели брата, — без всякой жалости заявила Элати, присаживаясь рядом с ней на сырую от тумана траву.

— Ты намерена поучать меня? — голос девушки, только что ломкий, больной, жестким стал и холодным.

— А почему нет? Жалеть тебя, что ли? Ты подставила не только свою семью или Ветвь, но и всю Тейит. Впрочем, уже неважно. Больше я об этом не заговорю. У меня дочь немногим младше тебя, так что я знаю — в твои годы разум, бывает, отказывает. А твой — то отец где?

— Его ко мне не пускают. Так, на четверть часа, поговорили. Никогда не видела его таким… беспомощным.

— Да, если родители не защищают детей, кому ж это делать, — шумно вздохнула Элати.

Наконец явственно стало — Этле бы сейчас и с поленом разоткровенничалась. Ей столько всякого выпало, а тут она и своим не нужна. А девчонка — то молодец, раз сумела сбежать и такой путь прошла по лесам в одиночку. Атали бы упала и разрыдалась на первой поляне, а потом вернулась обратно.

Элати положила руку на плечо Этле, легонько встряхнула, будто хотела передать жизненную силу.

— Я в самом деле скоро умру, — тихо проговорила девушка, опуская голову. — Ты знаешь, что будущее мало кто видит. Прошлое чаще… и мы с братом могли иногда. Но сейчас его нет, а я вижу вперед. Там только дымка, и нет ничего — ни одного знакомого лица… пятна и тени. Наверное, это смерть.

— И с чего тебе умирать? Ты совсем юная, здорова, у тебя нет врагов.

— Наверное, — сжала она тонкие губы. — Жаль. Врагов нет только у ничего не стоящих… Белая Цапля тоже считает, что я ничтожество.

— Ничтожество это Лачи, который отдал вас Югу. Вставай — ка, — Элати поднялась сама и потянула за локоть девушку. — Нечего тебе сидеть под замком у бабки, побудешь лучше у нас.

**

Астала

Ахатта все же вызвал старшего внука обратно — что толку, если тот будет сидеть и ждать младшего, который не приедет? А торговцы жемчугом… да пусть Крашеные им подавятся. Найдется, что можно потом уже у них отобрать.

Къятта прискакал взъерошенный, злой и растерянный, загнал двух грис. Первым его порывом было кинуться следом за посланниками, но многовато прошло времени, догонять сейчас — и себя, и Род выставить полными придурками.

— Хотя мы и так полные придурки, не переживай, — сказал Ахатта. — Пока мы решали, чем бы занять детку, он и тебя, и меня переиграл, причем первым же ходом. Знать, что-то сильно его прижало, раз начал действовать не так, как обычно. Он не давал никаких намеков, что ему понадобилось в Долине? Просто юношеское своеволие, или что-то иное?

— Нет, — угрюмости Къятты мог бы позавидовать голодный, промокший и ощипанный ворон. — Не знаю. Я надеялся, наш общий поход поможет все исправить. Он не говорил, он вообще после того клятого северянина перестал со мной говорить, не силой же его тащить к уканэ Дома Солнца! А потом я уехал. Мать бы может добилась откровенности, правду вытянула, но… толку сейчас от нее. Вечно она не там, где нужна! Могла бы погодить, не сбегать в свои сны!

Ему давно не было так паршиво. Всё сыпалось. Но деду не обязательно знать, что с каждой луной все сложней предсказать поведение младшего. Къятта ожидал трудностей — но не таких. Ждал вызова, может, даже на поединок, растущей звериной ярости… а Кайе просто уходит. Сон снился несколько раз, будто прибегает в зверинец, где то пойманный пещерный медведь, то огромный туалью, понимая, что забыл закрыть замок на цепи или клетку. Идет, озираясь, ожидая нападения в любой миг… но там пусто. Нет никого.

**

Дорога из Асталы