Словарь символики сновидений

Динамика воображения спонтанно создает образ человека с головой волка, нападающего и пожирающего. Серьезность тона, ощущение ужаса, удивление, которые сопровождают эти рассказы о видениях пациента, передают слушателю острое ощущение страха. Эти сновидения показывают, что попасть в волчью пасть[78] не является неким образным выражением, отчасти ослабленным частым употреблением. Стоит сновидящему увидеть этого хищника, как он тут же подвергается мистическому испытанию пожиранием. Если мы признаем, что большая часть пациентов, встречающихся с этим зверем в своих сновидениях, страдает сексуальными нарушениями, если вспомним, что самыми частыми ассоциациями с волком после слов смерть, пасть и страх являются слова отец и мать, то сможем с полным основанием заключить: появление данного символа выявляет присутствие проблематики комплекса Эдипа. Тогда будет несложно включить в подобную интерпретацию многочисленные появления матери-волчицы, возникающей, чтобы облизать, защитить, накормить сновидящего или сновидящую.

Терапевт, встречаясь с образом волка, не ошибется, если обратит особое внимание на отношение пациента к отцовской и материнской фигурам. В рамках этого направления анализа он сможет обнаружить важную дополнительную информацию. Ему следует также включить в сферу своего изучения сексуальные аспекты проблематики пациента. Образ волка находится на краю того пространства, где Я сновидящего должно согласиться на смерть того, чем оно стало, чтобы позволить родиться[79] тому, чем оно может стать. Волк в подобной ситуации в полной мере исполняет роль хранителя порога. Освободившись от тяжелого покрова комплекса Эдипа, сотканного иногда из сложнейшего переплетения психологических нитей, сновидящий, позволивший онейроидному волку выполнить обряд посвящения, возродится с более свободным, очищенным сознанием – естественным вознаграждением для того, кто выполнил героическую задачу: бесстрашно встретился лицом к лицу с фантазмом пожирания.

Волна

Будучи неотделимой от моря и от морского прибоя, отдельным элементом которого она является, волна в единственном числе содержит в себе материнскую коннотацию. Слово коннотация здесь вполне уместно, поскольку речь идет об интерпретации одной из составляющих символики моря или волн во множественном числе. Однако его недостаточно, чтобы выразить всю силу материнской природы волны в единственном числе. Когда воображение использует волну в качестве основного партнера сновидящего или сновидящей, оно персонализирует этот символ вплоть до того, что он выступает как очевидный заменитель их матери.

Чаще всего данный образ появляется в сновидениях женщин. Он говорит о том, что сновидящая ощущает себя отвергнутой своей матерью. В 80 % случаев волна угрожает, уносит и в конце концов выбрасывает на берег. Сопротивление, которое сновидящая оказывает волне, стремящейся ее захлестнуть, выражает и желание, чтобы мать исчезла, и страх наказания, вызванный чувством вины вследствие этого желания. Этот вид женской драмы в рамках комплекса Эдипа проявляется в сновидениях в виде силы[80], с которой сновидящая сопротивляется волне, но иногда также в виде акта умерщвления матери. Мотив подобного поступка становится явным, когда сновидящая, спасаясь от волны, находит укрытие в объятиях солнца или же согревается, прижавшись ко льву.

Иногда сновидение предлагает образ волны, укачивающей и бережно доставляющей сновидящего или сновидящую на песок пляжа, подобно заботливой матери. Интерпретатор сновидения сможет с большей вероятностью найти ему правильное объяснение, если будет помнить, что эти нежные движения позволяют заподозрить чувство фрустрации, связанное с материнской любовью. Огромная волна, накатывающаяся на сновидящую или сновидящего, несет в своем движении благотворное осознание потребности в материнской любви.

Волосы