Словацкие сказки. Книга 1

Баба-Яга за ней припустилась, только пятки сверкают. Возле бычка стала ведьма девицу нагонять. Сейчас схватит. А сама кричит, бранью осыпает:

— Ах ты, негодница, ну, погоди, поймаю, сдеру с тебя позолоту железными гребешками!

Но бычок девицу пропустил, а бабу на рога поднял, далеко загнал, отсюда не видать.

А красавица все вперед бежит, около груши Баба-Яга ее опять настигать стала. Но дерево на ведьму рухнуло, чуть было на смерть не придавило. Пока старуха из-под груши вылезала, наша беглянка уже к собачке подбежала.

— Ах, собаченька милая, помоги мне! — кричит.

А Баба-Яга по пятам мчится! Собачка к тому времени совсем поправилась. Шустрая да здоровая стала. Выскочила Бабе-Яге навстречу, рвет, кусает.

Дальше девушка спешит. Перебежала через мостик, только на том берегу оглянулась. Баба-Яга следом за ней на мостик вскочила. А мостик возьми да перевернись. Свалилась злая ведьма в воду, погрузилась по самые уши! Тонет, пузыри пускает, но угрозами так и сыплет:

— Повезло тебе, негодница! Догнала бы, всю шкуру спустила б! Погляди на мои железные гребешки!

Да только напрасны были ее угрозы да стращанья. Здесь, у реки, ее власть кончилась.

А наша золотая красавица уже к дому подходит. Увидал ее петух на отцовском дворе, закукарекал:

— Кука-реку,
перешла реку,
домой идет
свою красу
высоко несет!
свет — впереди,
блеск — позади!

Но золотая девушка в дом не пошла. Мачехи побоялась. А пошла она к колодцу, где когда-то слезы лила. Села там, сидит. Увидала ее мачехина дочка, кинулась к матери:

— Мама, мама, наша-то уже вернулась! Поглядите на нее — вся чисто из золота!

— Чего глупости болтаешь!

— Да не болтаю! Там она, у колодца сидит.

Мачеха — к колодцу. Притворилась, подольстилась, ласковым голосом в дом зовет. А сама выведывает, где была, да что делала, почему вся в золоте.

Вошла падчерица в дом, а вокруг нее сиянье разлилось. Мачеха еще пуще подлизывается, нахваливает, чуть не до небес превозносит. А свою девчонку срамит да бранит:

— Вот, гляди, недотепа! Кто по белу свету ходит, выгоду да пользу находит. А тебе бы только дома сидеть! Шла бы и ты из дому прочь, может от тебя тоже какой-никакой толк был бы!

— А что! — фыркнула дочка, — и пойду! Отчего не пойти, пускай только скажет куда.

Падчерица все ей объяснила. Собрала мачеха свою дочку. Да только совсем по-другому. Напекла в дорогу масляных лепешек, велела новое платье надеть. И далеко за ворота проводила. И мешочек сама донесла!

Гордо зашагала мачехина дочка в золотую службу. Идет-бредет, подходит к тому самому мостику. Ни ему здравствуй, ни прощай. Попросил мостик, чтоб на другую сторону перевернула, только огрызнулась:

— Вот еще! Стану я с тобой возиться!

Подходит к собачке. А та просит, чтоб она ее вычесала. Она, дескать, добром за добро отплатит. Но девчонка отвечает:

— Стану я со всякой дрянью мараться.

На грушу даже не взглянула. Бычка стороной обошла. Приходит к печке, а та вся пламенем объята. Просит-умоляет угасить в ней огонь, она, мол, добром отплатит. Но злая девушка притворилась, будто ничего не видит — не слышит.

Добралась она, наконец, к избушке в лесочке. Вошла. За столом Баба-Яга сидит.

— Здравствуй, хозяюшка! — поздоровалась девушка.

— Здравствуй и ты, девица! Ты откуда взялась такая? Куда путь держишь? — отвечает ей Баба-Яга.

— Пришла к вам на службу проситься. Может, возьмете?

— Отчего не взять. Возьму. Будешь подметать одиннадцать моих комнат. Только знай, в двенадцатую нос не суй! Коли хоть одним глазком заглянешь, пеняй на себя!

— Ладно, хозяюшка. Все по-вашему сделаю.

И расположилась как дома.

Подметала, подметала она эти одиннадцать комнат. Надоело. Дождаться не может, когда Баба-Яга из дому уберется. Ушла наконец ведьма в город. Мачехина дочка шасть — в двенадцатую комнату! Увидала золото, забралась в кадушку и вся-то, с головы до ног, в золоте искупалась. И платье и волосы, хоть выжми. Выскочила из бочки и прочь помчалась.

Вернулась Баба-Яга, а по всем комнатам золото растаскано да разбрызгано.

— Ну, погоди ж ты, негодница! — кричит, — я тебя проучу!

Схватила железные гребешки, на ноги железные семимильные сапоги натянула.

Подбегает девчонка к печке. А та на нее как жаром полыхнет, половины золота как не бывало. Добегает до бычка, тот рогами дорогу загораживает. Тут ее Баба-Яга настигла и своими гребешками содрала с нее остатки золота! Девчонку бросила, давай золото собирать.

Девчонка к груше кинулась. Но груша рухнула на нее, ветками придавила, никак ей не выбраться. Догнала ее Баба-Яга и чуть не все платье с нее спустила. Тут собачка налетела, рвет на девчонке одежду, царапает до крови. Бежит мачехина дочка по мостику, ног под собой не чует, тут мостик повернулся и она в воду бухнулась.

Еле-еле выбралась мачехина дочка из воды. Вся изодранная, на обе ноги хромает. Домой потащилась.

Увидал ее петух, кричит:

— Кука-реку,
прошла реку!
Одёжка в клочки,
на лице синяки,
впереди — пусто
и позади — не густо!