Словесное древо

благословил редчайшего выговского Деисуса, что из моленной Андрея Денисова,

медный новгородский складень и икону Архистратига Божия Михаила в рост, не в

доспехах, а в далматике со с<ф>ерами в руках - XV-ro века, чудной сохранности -

весьма редкий, размер аршин с четвертью. Всё это на деньги стоит гораздо дороже

Вашей св. <ижоны, именуемой «Страстная», которую я имею в виду. Усердно прошу

дать ответ по адресу: ул. Герцена, дом № 45, кв. 7. Приобрести такие веши, какие я

предлагаю Вам, случается раз в жизни.

Мир Вам и любовь.

Николай Клюев.

139. Т. П. АРХИПОВОЙ

31 июля 1926 г. Новый Петергоф

Дорогая Таисия Павловна, наконец я в больнице Мечникова, — очень тяжело болен,

будет скоро операция, след<ующие> месяцев шесть придется страдать, но большего

страдания, чем я перенес в Марьине, не могу себе представить. Нашлись чужие люди,

которые пожалели меня и вькнеоли из рва львиного. Ногу я очень повредил

165

деревенским лечением, но это долгая история... Деньги мне если не отосланы, то и не

отсылайте, но получите. Дорога мне стала больше 50 р. Умоляю ответить.

Напишите, как Коля?

140. С. А. КЛЫЧКОВУ

Декабрь 1926 г. Ленинград

Милый друг!

Благодарю тебя за письмо, за память и добрые слова. Я очень болен. Пять месяцев

пролежал в больнице, вынес две крайне болезненные операции. Был нарыв в кишках,

потом заражение крови. Страшно и вспоминать. Много пролито слез за это время: за

бедность, за сиротство очень обидно. Вышел из больницы едва жив — черные круги в

глазах, — притащился в свой угол — первой заварки чаю и то нет.

Теперь я очень слаб. Денег нет, и есть нечего. За «Плач» о Сереженьке «Прибой»

заплатил двести рублей. Из них одному санитару за ночные дежурства у моей кровати

пришлось заплатить 93 руб. за месяц и один день - считая по три руб. в сутки. Я

обращался за милостью в Московский союз писателей. Но вот уже больше двух меся-

цев прошло после посылки заявления, но ответа нет никакого. Усердно прошу тебя

узнай и поспрашивай — почему союз, уважая все просьбы даже людей, к искусству не

причастных, - пренебрег моим насущным и удостоверенным надлежащими подписями

и печатями заявлением?

Я никогда не обращался в союз за помощью, я горд был этим. В страшные голодные

годы от меня никто не слышал просьб. Но сейчас я очень слаб. Ходить не могу, — а

если и хожу, то это мне дорого обходится. Помоги, Сергей Антонович. Пострадай за

меня маленько. Век не забуду. От многих умных и уважаемых людей я слышу

негодование на статью Городецкого в «Новом мире» об Есенине и обо мне. Следовало

бы «Новому миру» отнестись осторожнее к писаниям Городецкого и, глубоко уважая

его честность и преданность красному знамени, принять во внимание и мое

распутинское бытиё. Я еще по<ка> не повесился и не повешен, и у меня есть перо и

слова более резонные и общественно нужные, чем статья Городецкого. Или «Новый

мир» этого не допускает и считает мое убожество неспособным тягаться с такими

витязями, как Городецкий? Или всё это вытекает из общего понимания, что шоферы

нужнее художников? Я бы сердечно хотел с тобой повидаться, ты ведь остался из

родных поэтов для меня последним, но у меня нет денег на проезд в Москву - нужно

рублей 1520 — билет стоит 12-ть руб., да извозчик, да от вокзала до тебя — прямо. У

меня в Москве негде головы преклонить. Прошу тебя — поговори с «Огоньком», не

издаст ли он книжечки моих стихов. Дал бы любопытный материал, под интересным

названием. Умоляю тебя сделай это и напиши ответ! Пришли мне свой новый роман, я

им очень - по отрывкам - обрадован. Извини, что всё письмо пересыпал просьбами, но

видишь, как я встревожен. Есть нечего. Из угла гонят. Весь износился. Хожу в подолгу

нестиранных и по сто раз заплатанных рубахе и подштанниках. Смотреть противно. И

болен, болен.

141. С. А. КЛЫЧКОВУ

Наголо 1927 г. Ленинград

Милый друг!

Сердечно благодарю тебя за добрые слова и за твои хлопоты! Низко тебе кланяюсь

за твою прекрасную книгу «Балакирь». После «Запечатленного ангела» это первое

писание — и меч словесный за русскую литературу. Радуюсь и величаюсь тобой!

Усердно прошу и молю тебя не охладеть в желании устроить вечер в мою пользу (если

на самом деле ты уверен в этой пользе для меня). Когда будет всё налажено, как-то -

оповещение Москвы о вечере, афиши, писатели и т. п., то я немедленно приеду.

166

Союз действительно мне выслал, по Кириллову, 50 руб., но это было в прошлом

году в конце марта—апреля. А теперь я не получал ничего от него, окромя тв<о>их 25

руб. Приветствую, благодарю, люблю и всегда ношу в сердце своем образ твой.

Н. Клюев.

Жадно, нетерпеливо жду ответа о вечере. Умоляю его устроить, это смертельно

нужно.

Кто ненавидит или любит меня - помогите!

142. С. А. ТОЛСТОЙ-ЕСЕНИНОЙ

Первая половина 1927 г. Ленинград

Дорогая Софья Андреевна, скульптор Золотаревский изъявил желание одолжить

Вашему музею сто рублей, чтобы ускорить издание моего «Плача о Сергее Есенине» -

и дать возможность уплатить Вам мне хотя бы половину гонорара. Золотаревский

вскорости будет в Москве, свидится с Вами, и я советовал бы Вам не отказываться от

его ста руб. Если издание для Вас еще представляется смутным, то Вы все-таки