Слово

— Попытаюсь объяснить это попроще. Теологи, библейские археологи, ученые типа доктора Туры, исследователи типа тех, кто окружал моего отца в Римском университете, в Папском Институте Христианской Археологии, в Американской Академии Рима — все они придерживаются той версии, что источник Q был устным. Они верили в то, что христовы апостолы ничего не записывали. Они аргументировали это эсхатологическими мотивами: якобы у апостолов не было никакой причины или необходимости что-либо писать. Апостолы считали, будто конец света близок, скоро наступит царство небесное, посему они и не беспокоились тем, чтобы оставить письменные записи. Уже позднее, когда конец света так и не наступил, появилась необходимость евангельские сказания записать. Только эти записи вовсе не были историческими сообщениями. Они представляли Иисуса, как бы увиденного глазами чистой веры.

— А ваш отец с этим не соглашался?

— Мой отец придерживался того мнения, что записи делались и до времен Христа, как, например, эссейская библиотека, открытая в свитках Мертвого моря. Мой отец чувствовал, что ученики и приятели Иисуса не были только лишь неграмотными рыбаками и изготовителями палаток. Ведь некоторые из них, как Иаков, даже стали предводителями раннехристианских сект. Один из таковых, не столь уверенный в том, что мир идет к концу, обязательно должен был надиктовать или собственноручно записать высказывания Иисуса, какие-то факты о его земной жизни и служении. Мой отец частенько шутил, что наиболее величайшим открытием стала бы находка дневника самого Иисуса. Понятное дело, что на это он даже и не надеялся. Истинной его надеждой было обнаружение оригинальной версии Марка, не обработанной последующими церковными авторами, либо же оригинальный источник — книгу свидетельств, сборник речений, притч — отсутствующий источник “М”, использованный Матфеем. Еще мой отец видел возможность того, что были оформлены и какие-то римские документы, относящиеся к смерти Христа.

Помня о работающем диктофоне, Ренделл продолжал настаивать:

— В чем еще ваш отец не соглашался с ученым сообществом?

— Остальные, в большинстве своем, считали, будто новые манускрипты первого столетия могут быть найдены только в Египте, на Иордане или же в Палестине, где сухой климат и почва могли сохранить древние папирусы или пергаменты. В Италии, твердили они, это совершенно невозможно, поскольку у нас сырой климат, и если даже манускрипты были переправлены сюда, то они давным-давно уже сгнили или же сгорели в бесчисленных пожарах, столь частых в древнем Риме. Мой отец возражал на это тем, что в первом веке многие священные тексты и предметы могли быть доставлены из Палестины в Италию контрабандным или вполне законны путем, чтобы сохранить их от уничтожения в мятежах, равно как и для пользования множества новообращенных тайных христиан в самом Риме и его окрестностях. Еще мой отец возражал им тем, что папирусы второго века сохранились и были обнаружены в древних развалинах Дура-Еуропуса на Евфрате и в Геркулануме, где климат не такой уже и сухой. А поскольку эти документы, полученные новообращенными христианами из Палестины, были для них крайне ценными, они могли заматывать их в кожу, помещать в воздухонепроницаемые сосуды и хранить их в подземных катакомбах, где отец уже находил тела, благовония и вазы с надписями, неплохо там сохранившиеся. Но самый большой шум вызывали теории отца относительно того, что можно было бы узнать о Христе из такого документа Q.

— У вашего отца были новые теории относительно Иисуса?

— О да, и весьма радикальные. Если вы спуститесь в катакомбы святого Себастьяна на Аппиевой дороге за пределами Рима, то увидите массу картин, вырезанных на стенах где-то во втором веке. Среди них вы сможете увидеть старинные изображения, представляющих Иисуса в виде пастыря, держащего барашка, или же пасущего отару. Эти наивные картинки всегда рассматривались как символические. Мой же отец выдвинул теорию, что эти изображения были буквальным свидетельством того, что Иисус был пастухом, а вовсе не плотником. Это первая ересь моего отца. Теперь вторая: ученые-библеисты считали, будто Иисус ограничивал свои путешествия небольшой областью Палестины, не больше площади современного Милана или же Чикаго в вашей стране. Они думали, что если бы Он путешествовал за пределами Палестины, раннехристианские епископы отразили бы это в своих писаниях, доказывая тем самым, что Христос был Спасителем всего мира. Тем не менее, церковные писатели редко говорили о подобных путешествиях.

— А что же предлагал ваш отец?