Слово

— Что относится к последующему содержанию письма, — продолжил де Фроом свою речь, — то этот француз-репатриант сообщил Пламмеру, что он готов раскрыть свою роль в создании подделки и открыть мистификацию общественности в самый канун появления новой Библии. Еще он писал, что если Пламмер желает знать подробности подделки и узнать цену, которую следует заплатить за доказательство своего в ней участия, то он готов встретиться и переговорить с Пламмером на нейтральной территории. Для этой предварительной встречи, на которой он может говорить с одним только Пламмером, тот должен выслать ему авиабилет в Париж и обратно, плюс некоторую сумму на проживание и питание. Вот каким образом, мистер Ренделл, это письмо попало ко мне.

Ренделл понял свой стакан с виски. Ему обязательно требовалось выпить.

— И вы поверили в содержание этого послания? — спросил он.

— Не сразу. Понятное дело, что не сразу. На земле полно всяких чокнутых на почве религии. Обычно я такого рода письма просто игнорирую. Тем не менее, чем внимательнее я в него вчитывался, тем более я видел возможность того, что его автор говорит правду. Мне показалось, что в письме уже имеется определенный фрагмент доказательства, заставляющий верить корреспонденту. Автор говорит об открытии профессора Монти в Остиа Антика. До этого момента роль профессора Монти была нам известна, вот только точное место открытия было одним из наиболее тщательно скрываемых секретов в Воскрешении Два. Нам было известно, что открытие, связанное с новой Библией, было произведено где-то в Италии. Но никто из нас, в том числе и я сам, не знали точного места, где раскопки проводились. Вот это уже было интересно, причем, это можно было проверить через моих знакомых, для чего я и прибыл в Рим. Как только я сообщил своим людям место раскопок — окрестности Остиа Антика — они смогли подтвердить, что эта местность и вправду стала ареной, где Монти сделал важное — хотя и держащееся в секрете — библейское открытие. Опять же, в письме впервые указывалось наименование новой Библии, которое, как мне только недавно стало известным, было абсолютно верное. В любом случае, в письме указывалась информация, которая до определенного времени была достоянием лишь внутренних кругов вашего проекта. Вполне возможно, что кто-то снаружи тоже мог узнать ее — но таинственный французский экспатриант, проживающий в Риме…? Так что, было кое-что в этом послании, чего я игнорировать просто не мог. Даже если бы Дука Минимо и не был автором подделки, даже если он получил свою информацию из вторых рук, тем не менее, он знал достаточно много, чтобы отнестись к нему серьезно. Если сам он и не был источником этих знаний, тогда он обязательно мог бы связать нас с кем-то, кто таким источником являлся. Естественно, с ним стоило встретиться, тем более, что расходы на это были ничтожны. В связи с этим я проинструктировал Седрика Пламмера написать до востребования в Рим, проявить заинтересованность в том, чтобы выслушать историю автора мистификации, соглашаясь с местом, датой и временем встречи; выслать ему билеты и деньги на расходы. Пламмер сделал все в соответствии с моими инструкциями и, узнав согласованную дату встреч, вылетел в Париж.

— Вы хотите сказать, что Пламмер встречался с этим человеком?

— Да, он с ним виделся.

Ренделл сделал большой глоток виски.

— Когда?

— Неделю назад.

— Где же?

— В Париже, на Пер-Лашез.

— Где это?

— Кладбище Пер-Лашез, вы что же, не слышали о нем? — удивленно спросил домине де Фроом. — Это весьма знаменитое парижское кладбище, где похоронены многие знаменитости из прошлого: Элоиза и Абеляр, Шопен, Бальзак, Сара Бернар, Колетт… Наш мистификатор написал, что будет ожидать Пламмера ровно в два часа дня у статуи работы Иакова Эпштейна, что стоит на могиле Оскара Уайльда. Должен признать, весьма театральный жест. Хотя и не беспричинный. Для разыскиваемой личности, признавшегося автора подделки, это место не представляло никакой опасности и давало возможность укрытия. Однажды я посетил Пер-Лашез. Огромная территория, всякие холмики, заросли акации и тополей. Самое подходящее и весьма интригующее место, особенно для такого любителя сенсаций как Пламмер.

— И они там встретились, я имею в виду автор письма и Пламмер? — нетерпеливо вел к сути Ренделл.