Слово чести

– И тем не менее правительство Ханоя утверждает, что это и есть госпиталь Мизерикорд. Или то, что от него осталось.

– Коммуняки врут. Все об этом знают.

Корва продолжал:

– А вот интересно, может ли группа экспертов сказать по пулевым выбоинам на бетоне, из какого оружия по нему стреляли. Я имею в виду, что вооружение стрелявших групп должно отличаться друг от друга.

Тайсон промолчал.

– К тому же ханойское правительство распорядилось вынуть грунт первого этажа больницы, хотя я предполагаю, что тела должны были убрать после окончания Тэт-наступления.

Тайсон нервно раскуривал сигарету.

Корва продолжил свою мысль:

– Я думаю, что пепел наверняка был использован местными жителями как удобрение, а все остальное досталось хищникам, жукам и червям. К тому же все еще стоящий каркас может пролить свет на те события, и это первое возможное вещественное доказательство, с которым нам пришлось иметь дело.

– Меня заставят в этом участвовать?

Корва задумался.

– Статья в «Таймсе» не обмолвилась ни единым словом, что наше правительство может получить такое приглашение.

– Это приглашение будет исходить от тех же самых людей, которые расправились с двумя тысячами мужчин, женщин и детей на другом конце Хюэ. Куда же, черт возьми, подевалось их мужество? Я бы хотел привести международную комиссию в Стробери-Пэтч и показать им братские могилы.

– Ничего у вас не выйдет, Бен, – ответил Корва с усмешкой. – Злодеяния американцев гораздо ужаснее злодеяний коммунистов. И вы знаете об этом. Во всяком случае, эта кутерьма доставляет много неприятностей нашему правительству. – Он глубоко вздохнул. – Черт возьми. Я всегда знал, что подобные вещи непременно выставят нас в неприглядном виде. Почему мы всегда такое проделываем сами с собой?

– А потому, – ответил Тайсон, – что мы это делаем лучше тех, кто не способен разделаться с нами.

Корва почесал затылок.

– Между прочим, у меня мелькнула догадка, что Белый дом в дипломатичной форме, конечно, предложит северным вьетам сунуть свое приглашение себе в задницу.

– Но другие страны пошлютсвоих людей в Хюэ.

Корва выпятил нижнюю губу.

– Да. И они могут найти кое-что. Но я уже намекнул министерству юстиции, что в случае использования на суде каких-либо доказательств, собранных иностранцами в коммунистической стране, пусть готовятся к десятилетней юридической баталии, а не к публичным возмущениям. Я думаю, они поняли меня. Ну, посмотрим.

– Вы слишком полагаетесь на общественное мнение американцев.

– Вам тоже следовало бы это делать. Вряд ли мы сможем изменить отрицательное мнение других стран. При подсчете голосов выяснилось, что семьдесят процентов американцев считают вас козлом отпущения.

– Жаль, что я не участвовал в голосовании.

– Вы сейчас в центре внимания, Бен, и будоражите чувства миллионов людей здесь и за рубежом.

Тайсон пожал плечами.

– Я в этом не виноват. Я бы вообще все это бросил.

– Подобно процессу Дрейфуса, это воспринимается как дело, в котором фигурируют не только Бенджамин Тайсон и первый взвод роты «Альфа».

– Разве?

Корва вынул лист бумаги из своего кейса.

– Достаточно того, что в него суют нос международная дипломатия и госаппарат Штатов. Ладно. Давайте вернемся к более важному делу. Я имел приятную беседу с майором Харпер. Это произошло на прошлой неделе в моем офисе. Каково, а?

– Вот как? – небрежно бросил Тайсон.

– Лакомый кусочек, Бен.

– Что-то я не заметил.

– Зато я заметил. Но для меня она слишком высока.

– Наоборот. Это вы для нее маловаты. Что она хотела?

– О... просто хотела переговорить по нескольким вопросам. Самый важный из них: ФБР разыскало Фернандо Белтрана, Ли Уолкера и Луиса Калана.

Тайсон молчал.

– Быстро провели работу. И, безусловно, они знали с самого начала, где проживают эти люди. Но министерство юстиции хотело посмотреть, запляшут ли те, кто хорошо знает Белтрана, Уолкера и Калана, под дудку прессы.

Тайсон многозначительно покачал головой.

– А вам известно, что Карен Харпер предлагала мне сделать публичное заявление и таким образом дать отпор злопыхателям?

– Харпер работала в вакууме. Ее окружали бюрократы, люди из военной прокуратуры, крючкотворцы из министерства юстиции и агенты ФБР, которые корпели над этим делом сотни часов. Она была видимой частью айсберга и даже не знала, что за ней следили. Думаю, что теперь ей это известно, хотя какое это имеет значение. Самое главное в том, что ее попросили связаться по телефону с Белтраном, Уолкером и Каланом. И она это сделала.

Тайсон встал и подошел к окну. Он смотрел, как по мосту мчатся автомобили с зажженными фарами.