Слово и дело

Сказанное о Дубае во многом относится и к Сингапуру. Иногда можно услышать утверждение, будто бы Россия идет по сингапурскому пути. Ничего подобного: нынешняя правовая система в Сингапуре является одной из лучших в мире, по ключевым показателям защиты граждан и прав собственности Сингапур опережает и США и многие европейские страны. Сингапур смог стать мировым торговым и финансовым центром во многом благодаря тому, что нейтральное недискриминационное право жестко стоит на защите интересов собственности любого бизнеса, оперирующего в этой стране.

Более того, даже материковый Китай, который вместе с Россией иногда тоже относят к одной и той же группе стран, по показателям правового порядка оказывается заметно выше, чем наша страна. Для многих российских граждан этот факт может показаться шокирующим, поскольку Россия в целом по-прежнему богаче, чем нынешний Китай. Однако по уровню институционального развития — с пекинскими коммунистами и шанхайскими бюрократами — сегодняшний Китай оказывается более развитой в институциональном отношении страной, чем Россия. Китайские институты современного государства, судебной системы и гражданских прав по-прежнему далеки от совершенства, они по-прежнему сильно отстают от европейских, американских, японских или сингапурских образцов. Тем не менее сегодня они находятся на более высоком уровне, чем их российские аналоги. Таким образом, и Китай, и Сингапур, и Арабские Эмираты, и Эстония, и Украина, и Грузия, — все эти страны идут по тому же пути, что и Швейцария, Норвегия, Люксембург, США, Япония. Конечно, со своими особенностями. Однако столбовая дорога мировой цивилизации остается той же. И большинство стран современного мира движутся по ней. В отличие от России.

Понимание того, в каком тяжелом состоянии находятся российские институты современного государства и общества по сравнению даже с Эмиратами, Китаем, Монголией, Эстонией, Украиной, Грузией, заставляет задуматься о месте в мировой системе институциональных координат, в котором находится нынешняя Россия. Является ли и может ли являться такая модель существования альтернативой современному миру? Для объективности следует назвать страны, оказавшиеся по степени парадоксальности экономического и институционального развития в одной компании с нашей страной. Таких стран немного: помимо России это — Венесуэла, Беларусь, Туркменистан, Казахстан, Тринидад и Тобаго. Возникает вопрос, представляют ли эти страны, взятые вместе или по отдельности, реальную альтернативу столбовой дороге мировой цивилизации? Норме мировой эволюции? Ответ очевиден: нет. Ни одна из этих стран не является ни богатой, ни стабильной, ни успешной. Вопрос лишь во времени, когда выбор цивилизационного тупика в этих странах станет очевидным. В России для понимания пагубности политики «валютного коридора» потребовалось четыре года и августовский финансовый кризис. Для массового осознания институционального кризиса времени может потребоваться больше. Но и цена институциональной катастрофы несопоставима с ценой макроэкономического кризиса.

В силу сочетания особых обстоятельств последних восьми — десяти лет Россия действительно оказалась в такой специфической ситуации. У нас действительно есть большие ресурсы энергоносителей, продажа которых обеспечивает впечатляющий рост благосостояния граждан. Это случайность. Закономерности в этом немного. Закономерность связана с развитием институтов. То, что страна сейчас переживает, на языке социальных наук называется девиацией, отклонением в мировом общественном развитии. На языке медицины и биологии это явление носит название патологии. Можно обсуждать причины патологии, ставить диагноз и разрабатывать прогноз течения болезни. Но при этом необходимо понимать: это патология. Рано или поздно либо она приведет к тяжелейшему кризису российского общественного организма, либо же организм от нее избавится.

— А есть в этой патологии какие-то закономерности?

– В общественных, так же как и в биологических, патологиях есть определенные закономерности. И так же, как в медицине, в социальных науках патологические случаи расследуются, выясняются их причины, разрабатываются методы их лечения. Что касается того, как лечить, то такого рода знания пока ограничены. Сказывается то, что социальные науки моложе и менее развиты, чем биология или медицина. Тем не менее базовые технологии лечения известны — хирургические и терапевтические. В любом случае важно понимать, что нынешнее состояние российских институтов не является альтернативой для основной закономерности мирового общественного развития. Это не «особый путь», это отклонение от пути.