Слово и дело

— Хорошо, а если бы Ельцин назначил тогда своим преемником не Путина, а, скажем, Андрея Илларионова, были ли у Илларионова шансы повернуть Россию на путь демократии и прогресса?

Личности и институты

– Это было бы плохое решение. Уверен, впрочем, что плохим в этом случае оказалось бы любое решение — независимо от того, на кого пал бы выбор. Опыт российского развития в течение длительного времени и уж точно в течение последних шестнадцати лет убеждает, что в случае использования института преемничества плохим решением оказывается абсолютно любой персональный выбор, выбор любого преемника. Ни одна, пусть даже самая способная, личность не в состоянии компенсировать дефицит в стране эффективных и ответственных перед гражданами институтов.

Роль личности в истории огромна. Жизнь полна примеров личностей, вносивших огромный вклад в истории своих стран, в судьбы других личностей — в том числе и в их избиение, ломку, уничтожение. Вот как получается: для того, чтобы разрушать судьбы людей, стран и народов, достаточно иметь сильные личности. А вот для того, чтобы защищать людей и создавать благоприятные условия для их жизни, необходимы не только сильные личности, нужны мощные институты. Нужны воспроизводимые, устойчивые, не подверженные легкому и быстрому уничтожению институты защиты человека, его жизни, здоровья, прав, свобод, интересов. В нашей стране наблюдается острый дефицит таких институтов.

Если какое-то лицо оказывается во власти, то для осуществления своей программы, своего плана, своей «мечты» оно нуждается в силовых инструментах. Каким бы замечательным, талантливым и многообещающим такое лицо поначалу ни было, оно начинает концентрировать, монополизировать и абсолютизировать эту власть в своих руках. Поначалу — почти исключительно для осуществления своей программы. В дальнейшем — почти исключительно для персональной защиты. В истории стран со слабыми политическими институтами не так много политических деятелей, вырвавшихся из этого почти заколдованного круга.

При концентрации власти практически неизбежно происходит эволюция не только политического режима, но и личности на его вершине, в том числе ее поведения и интересов. В результате усиливается ее изоляция от общества и ее зависимость от узкого круга советников, помощников, охранников. Тогда возрастают частота и масштаб совершаемых ошибок. В стране с сильными демократическими институтами наказание лидеров за ошибки наносится избирателями на регулярных выборах. В стране со слабыми институтами у лидеров возникает искушение (а также и возможность) ослаблять и разрушать политические институты, что приводит к умножению регулярности и масштабов совершаемых ошибок.

За последнюю четверть века мы стали свидетелями ряда таких циклов. Поначалу отношение довольно широкого круга людей к Михаилу Горбачеву было весьма теплым. Начатые им политические кампании пользовались широкой поддержкой. В течение относительно короткого времени произошла драматическая эволюция личности, и тот же самый человек, еще недавно совершавший шаги, пользовавшиеся почти всеобщей поддержкой, начал делать одну ошибку за другой. Масштаб ошибок возрастал, они стали приводить к гибели людей.

Похожая история повторилась с Борисом Ельциным, потом с Владимиром Путиным. Все трое — очень разные люди, пришедшие во власть из разных частей российского общества, с разной подготовкой, с разным background’ом, с разными мировоззрениями и мироощущениями. Но история во многом повторяется. Вначале — широкая поддержка. Затем — сомнения и разочарования. Наконец — почти тотальное неприятие, переходящее в осуждение и ненависть.

Что происходит? И с кем? С лидером во власти? Или со страной? И почему? Переход от эйфории к проклятиям выглядит подозрительно закономерным. Понятно, что утверждения о нынешней 60-70-80-процентной поддержке Путина не могут восприниматься серьезно. Масштабы политической поддержки, определяемые с помощью социологических опросов, могут быть относительно точно определены в демократических обществах. В авторитарных и тоталитарных обществах такие методы не работают. Реальная общественная поддержка Путина неизвестна. Она, конечно, не нулевая. Но и ничего общего с 80% она тоже не имеет. А результаты недавно проведенных и чудовищно фальсифицированных голосований показывают, что, несмотря на все усилия нынешнего режима, его реальная поддержка все равно падает.