Слово и дело. Книга 2. Мои любезные конфиденты

– Братцы, вино-то не наше – сладкое… Обманули!

А всюду полиция рыскала, дабы от начала пресечь «ссоры и забиячество». Кое-кого уже затоптали, один чудак старый уже плавал в бассейне, и ему было там хорошо, благо вино подавалось по трубам из дворца подогретым. Наконец показались капралы с носилками, на которые были ставлены большие ушаты с простым хлебным вином. Толпа надвинулась ближе ко дворцу, истомленно и жарко дыша… Над головами людей перекатывалось:

– Несут! Хосподи, никак несут?

И заволновался народ русский, народ недоверчивый:

– Хватит ли на всех? Кто его знае?

Вооруженный караул осаживал толпу назад:

– Не напирай! Все твое будет. Успеешь нажраться…

Скоро вся площадь хмельно загудела. А трезвых брали на подозрение, яко смутьянов общества. Таких (злодейски настроенных) капралы сразу хватали и тащили их к плац-майорам. Майоры эти возле чанов с водкою бессменно дежурили, имея при себе ковши полуведерные. Трезвых людей майоры понуждали силою пить из ковша такого, отчего многие в палатках дежурных богу душу и отдали. Но зато беспорядку от трезвых не было, а от пьяных порядков и не ждали… Когда же умолкла пальба пушечная, стали над Невою фейерверки и «шутихи» в небеса запускать. А чтобы народу еще веселее стало, царица – ради смеха! – велела ракеты огненные прямо в народ выстреливать. «Произвели они в нем слепой страх, смущенное бегство и великое колебание, что высоким и знатным смотрителям при дворе ея и. в-ства особливую причину к веселию и забаве подало…» Побило тут насмерть и пожгло многих под тем транспарантом, на коем торжественно начертано было:

БЕЗОПАСНОСТЬ ИМПЕРИИ

ВОЗВРАЩЕНА

Но этим весельем торжества еще не закончились. Самое веселое ожидало народ впереди… Возвращаясь с праздника, много еще людей в драках погибло. А иных воры так пограбили на морозе, что они нагишом под заборами и околели. Под утро все госпитали были переполнены, и петербуржцы с трудом себя узнавали. Еще вчера был человек человеком, трудился в поте лица, а сей день…

– Охти мне! Вот нечистая сила… попутал лукавый!

Самая страшная водка для народа – бесплатная водка.

* * *

Праздник перекочевал из дворца царицы в манеж герцога. В галереях был накрыт особый стол для персон именитых и знатных; здесь же Анна Леопольдовна и Елизавета Петровна сидели; возле них пристроился Волынский, зубоскалил с ними, а на душе муторно было. Полон стол добра был, а есть не хотелось. В разговоре нервно играл вилкою для потрошения мозгов, половничком для разливания вин…

Увидев Бирона, кабинет-министр подошел к нему:

– Ваша светлость! Выражаю вам извинения свои за то, что в «комиссии» манежа вашего осмелился Тредиаковского побить.

Бирон глянул вкось, сказал по-русски одно лишь слово:

– Ладно…

В манеже были наскоро разбиты зимние сады, за одну ночь выросли тут кущи зеленые, средь померанцев и акаций похаживали послы иноземные… Шетарди встретил шведского посла, барона Нолькена, отвел его в кусты – подальше от гостей.

– Рад вас видеть, друг мой.

– Ваша цель прибытия в Россию? – отрывисто спросил швед.

– Разбить союз России с Австрией. А… ваша?

– Швеции надобно вернуть земли, потерянные в войнах с Россией при Петре Первом, и скоро мы это сделаем…

– В любом случае, – продолжал Шетарди, – у нас с вами один сообщник – цесаревна Елизавета Петровна. Я с нею еще не беседовал о делах престольных, но для подкупа русской гвардии Версаль обещал мне выделить миллион ливров…

Неожиданно кусты раздвинулись, и перед заговорщиками предстал нарядный молодой повеса – хирург цесаревны Жано Лесток.

– А я все слышал! – сказал он послам. – Но вам не следует меня бояться, ибо я из свиты той красавицы, о которой вы так нежно сейчас заботились… Миллион! – произнес Лесток. – К чему так много? Гвардия вернулась из похода, и она готова перевернуть престол за гораздо меньшие суммы…

– Вас подослала к нам цесаревна Елизавета?

– О, нет! Она трусиха. Я согласен подталкивать ее к престолу, если от миллиона на мой стол перепадет тысяч сто ливров…

Миних – по просьбе Бирона – отыскал Шетарди в саду:

– Маркиз, его светлость предлагает вам воспользоваться благами того стола, что накрыт в галерее для персон избранных.

Шетарди совсем не хотелось сидеть с министрами:

– Я не имею дурной привычки отягощать себя ужином.

– Вас не станут кормить насильно, – отвечал фельдмаршал. – Но не упустите случая, чтобы полюбоваться нашими принцессами.

Шетарди отвечал с галантностью кавалера:

– Благодарю! Если мне предоставлено лишний раз засвидетельствовать им свое почтение, то я не премину этим воспользоваться…