Слово и «Дело» Осипа Мандельштама. Книга доносов, допросов и обвинительных заключений

Да и весть о воронежской ссылке О.М. достигла Гладкова с большим опозданием. 6 марта 1935 г. он записал: «…Слышал, что Мандельштам находится в ссылке в Воронеже. Радунская читала мне его новые стихи. Они замечательны, но ничего “политического” в них нет…» (Там же). Ср. также запись от 3 марта 1936 г.: «…Снова читаю “О поэзии” Мандельштама. Блестящая книга! По слухам, Мандельштам в ссылке в Воронеже и пишет прекрасные стихи…» (Там же. Л. 21).

214

Мандельштам Н. Воспоминания. М., 1999. С. 139.

215

В более позднем письме П.П. Постышеву от 13 апреля 1935 г. Горький писал: «Чистка центров от человеческого мусора – дело необходимое, но засорение мусором провинции едва ли полезно, ибо провинция своим хламом достаточно богата». Сталин частенько искал общества Горького, они всерьез переписывались друг с другом, так что возможности помочь у Горького, безусловно, были, но делал он это, как оказалось, весьма и весьма осторожно и выборочно. Так, в частности, в октябре 1934 г. через своего секретаря П.П. Крючкова он хлопотал о сокращении срока высылки в Саратов Иванову-Разумнику. См.: Дубинская-Джалилова Т. Великий гуманист (по материалам М. Горького и И.В. Сталина) // Новое литературное обозрение. 1999. № 6. С. 229, 233, со ссылками на Архив А.М. Горького: ПГ–рл 31–27–6 и 2а–1–452.

216

См. его рассказ, переданный в воспоминаниях М. В. Канивез (вдовы Ф. Ф. Раскольникова): «…В круг близких друзей Демьяна затесался некий субъект, красный профессор по фамилии Презент. Эта личность была приставлена для слежки за Демьяном. Презент вел дневник, где записывал все разговоры с Бедным, беспощадно их перевирая. Однажды Сталин пригласил Демьяна Бедного к себе обедать. “Он знает, что я не могу терпеть, когда разрезают книгу пальцем, – говорил Демьян Раскольникову. – Так, представьте себе, Сталин взял какую-то новую книгу и нарочито, чтобы подразнить меня, стал разрывать ее пальцем. Я прошу его не делать этого, а он только смеется и продолжает разрывать страницы”. <…> Дневник был доставлен “куда следует”, и с этого началась опала Демьяна» (Минувшее. Т. 7. 1992. С. 95. См. также: Соколов Б.В. Сталин: Власть и кровь. М., 2004. С. 391.

217

Власть и художественная интеллигенция. Документы ЦК РКП(б) – ВКП(б), ВЧК – ОГПУ – НКВД о культурной политике. 1917 – 1953 гг. / Составители: А. Артизов и О. Наумов. М.: Международный фонд «Демократия», 2002.С. 379.

218

См. об этом в воспоминаниях А.И.Степановой: «Я узнала об аресте Н.Р.Эрдмана и В.З.Масса… Вместес горем пришло ясное осознание значимости Эрдмана в моей жизни, моей большой любви и привязанности к нему. Отчаянию не было границ, но не было границ и моему стремлению помочь ему. В те годы МХАТ курировал, как тогда говорили «от ЦК партии», Авель Софронович Енукидзе. Он был в курсе всех мхатовских дел, знал актеров, и великих, и нас, молодых, – одним словом, считался в театре своим человеком. Меня он опекал с отеческой нежностью: я была молода и внешней хрупкостью походила на подростка. Шли дни, недели – ждали решения судьбы Эрдмана, и наконец стало известно о его высылке в Сибирь. Я решила обратиться к Авелю Софроновичу. Он принял меня в своем рабочем кабинете. Я просила о свидании и разрешении навестить Эрдмана в ссылке. Енукидзе всячески отговаривал меня от поездки в Сибирь, даже пригрозил, что я рискую остаться там, но я была тверда в своем намерении. Тогда он спросил меня, что заставляет меня так неверно и необдуманно поступать? Я ответила: «Любовь». Возникла долгая пауза: верно стены этого кабинета такого прежде не слыхали. «Хорошо, – сказал Авель Софронович, – я дам вам разрешение на свидание, и вы поедете в Сибирь, но обещайте, что вернетесь». Я обещала, сказав, что обязательно вернусь и буду продолжать играть на сцене МХАТа. А МХАТ в то время был великим театром, без него я не мыслила своей жизни. Енукидзе поинтересовался: как я живу и есть ли у меня деньги? Он дал мне номер телефона, по которому я смогу получить бесплатный билет до Красноярска и обратно. Я расплакалась и стала благодарить его… Свидание на Лубянке, хотя и при третьем лице, состоялось, о нем Николай Робертович вспоминает в письмах. Мы произнесли всего несколько слов, а главное сказали друг другу неким внутренним посылом, смысл которого был доступен только нам двоим… Эрдмана сослали в Енисейск. Как только я узнала о его отправке, я стала ежедневно посылать ему открытки: хотела, чтоб они встретили его.. Прожив долгую жизнь и вспоминая разные периоды своей жизни, не могу найти ничего похожего на ту молодую порывистость, бесстрашие, безудержную смелость в преодолений преград, стремление к самопожертвованию. Это бывает раз в жизни, это удел молодости!» (Письма. Николай Эрдман. Ангелина Степанова. М.: Иван-Пресс, 1995. С.31-33).

219

На приеме у Сталина. Тетради (журналы) записей лиц, принятых И.В. Сталиным (1924–1953 гг.). Справочник / Научн. ред. А.А. Чернобаев. М., 2008. С. 128, 131, 137.

220

Там же. С. 126, 137.

221

Там же. С. 128, 129, 130.

222