Читаем Слово и «Дело» Осипа Мандельштама. Книга доносов, допросов и обвинительных заключений полностью

Гостиница «Селигер» и сейчас находится там же, что и в 1937 г.: по ул. Советской, 52. Ее здание, построенное в середине 1930-х гг. на месте разрушенной Владимирской церкви, чудом уцелело в войну.

402

Накануне, в Москве, эти письма перекрестились с долгожданным письмом от Кузина из Шортанды, куда он был сослан.

403

А Надежда Яковлевна в тот же день послала в Шортанды вдогонку и еще одно письмо!

404

«Сохрани мою речь…» Вып. 4. М.: РГГУ, 2008. С. 79–80 (публ. П. Нерлера; оригинал – в собрании Н.И. Харджиева и Л.В. Чаги в Отделе рукописей Амстердамского городского музея).

405

Личность его до сих пор не установлена. Е.М. Аренс вспоминала в 1983 г., что это был неофициальный секретарь Щеголева по «лермонтовским» делам.

406

Там же. С. 80–81.

407

После ареста О.М. в Саматихе, Н.М. приезжала к Травниковым в начале мая 1938 г. и забрала корзину с архивом О.М. Она опередила сотрудников областного управления НКВД Недобожина-Жарова и Пука, побывавших у Травниковых с безрезультатным обыском только 28 мая 1938 г.

408

Колкер М. «Ушастый троцкист» // «Сохрани мою речь…» Вып. 4. М.: РГГУ, 2008. С. 167–169.

409

Штемпель Н. Мандельштам в Воронеже // Осип Мандельштам в Воронеже. Воспоминания. Фотоальбом. Стихи: К 70-летию со дня смерти О.Э. Мандельштама. М., 2008. С. 16.

410

Соответствующее постановление датируется 7 января 1938 г. (РГАЛИ. Ф. 631. Оп. 15. Д. 269. Л. 4 – разыскано М.В. Соколовой). Отметим свидетельство Мирель Яковлевны Шагинян – дочери М.С. Шагинян. Зимой 1937/38 гг. в московской квартире Мейерхольдов она застала Мандельштама, видимо, ночевавшего здесь и передавшего ее матери привет. Более точной даты она не помнит, но помнит, что Мейерхольд был уже в опале (записано нами 16 мая 1987 г.).

411

Вопросы истории естествознания и техники. 1987. № 3. С. 132 (публ. М. Давыдова и А. Огурцова).

412

Мандельштам О. Собр. соч. в 4-х тт. М., 1997. Т. 4. С. 198.

413

Мандельштам Н. Воспоминания. М., 1999. С. 378.

414

Екатерина Константиновна, и в старости не склонная к сентиментальности, рассказывая это, словно заново переживала свою невольную «вину» и не сдерживала слез. Ведь до ареста ее «благоразумного» мужа оставались тогда считанные месяцы!

415

Герштейн, 1999. С. 71.

416

Мандельштам Н. Воспоминания. М., 1999. С. 423.

417

О самих портретах, приведших ее в полный восторг, Э. Герштейн высказалась так: «Оба чрезвычайно похожи, но по-разному: отвергнутый – похожее внешне, а принятый – внутренне» (запись в дневнике П. Нерлера за 30 ноября 1983 г.). Сама по себе «дата», стоящая на рисунках («1/2–37»), была, по сообщению Герштейн, проставлена Галиной Георгиевной Осмеркиной, его третьей женой, гораздо позднее и явно взята «с потолка». В начале февраля 1937 г. О.М. был в Воронеже, а Осмеркин в Ленинграде, где оформлял какой-то спектакль. Какова же точная дата? Е.К. Осмеркина утверждала, что это не лето и не зима, поскольку О.М. и Н.М. снимали пальто. Но у них и не было шуб, так что исключать из этого интервала зиму было бы неправильно. Тогда остается всего две-три возможности для датировки. Первая – конец октября – начало ноября, перед отъездом в Калинин (5 ноября 1938 г.), вторая – во время пребывания в Калинине и третья – начало марта, между Калининым и Саматихой. От второго варианта приходится отказаться: Калинин не Савелово, Москва по времени чуть ли не вдвое дальше, и о поездках О.М. (да еще вместе с Н.М.) ничего не известно (единственное свидетельство такого рода – рассказ Мирели Шагинян о встрече с О.М. зимой 1937–1938 гг. в доме Мейерхольда, где О.М. ночевал, – весьма расплывчато по времени и не содержит указаний на Н.М.). Так что остается только две возможности, однако наверняка определиться и с ними скорее всего не удастся. Самое правильное – ставить двойную дату: «1937(1938?)». Сильную аргументацию в пользу осенней датировки дает С. Василенко, уверенно читающий дату как «1/X–37» и как написанную рукой О.М. (устное сообщение). В таком случае это должно или совпадать с одним из приездом О.М. в Москву из Савелово, или означать, что практически весь октябрь поэт провел в Москве, а это, с режимной точки зрения, маловероятно.

418

Там же. С. 262.

419

Там же. С. 418.

420

Мандельштам О. Собр. соч. в 4-х тт. М., 1997. Т. 4. С. 199.

421

Мандельштам Н. Воспоминания. М., 1999. С. 418.

422

Там же.

423

Там же. С. 418–419.

424

Перейти на страницу:

Похожие книги

Мсье Гурджиев
Мсье Гурджиев

Настоящее иссследование посвящено загадочной личности Г.И.Гурджиева, признанного «учителем жизни» XX века. Его мощную фигуру трудно не заметить на фоне европейской и американской духовной жизни. Влияние его поистине парадоксальных и неожиданных идей сохраняется до наших дней, а споры о том, к какому духовному направлению он принадлежал, не только теоретические: многие духовные школы хотели бы причислить его к своим учителям.Луи Повель, посещавший занятия в одной из «групп» Гурджиева, в своем увлекательном, богато документированном разнообразными источниками исследовании делает попытку раскрыть тайну нашего знаменитого соотечественника, его влияния на духовную жизнь, политику и идеологию.

Луи Повель

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Самосовершенствование / Эзотерика / Документальное
Опасные советские вещи. Городские легенды и страхи в СССР
Опасные советские вещи. Городские легенды и страхи в СССР

Джинсы, зараженные вшами, личинки под кожей африканского гостя, портрет Мао Цзедуна, проступающий ночью на китайском ковре, свастики, скрытые в конструкции домов, жвачки с толченым стеклом — вот неполный список советских городских легенд об опасных вещах. Книга известных фольклористов и антропологов А. Архиповой (РАНХиГС, РГГУ, РЭШ) и А. Кирзюк (РАНГХиГС) — первое антропологическое и фольклористическое исследование, посвященное страхам советского человека. Многие из них нашли выражение в текстах и практиках, малопонятных нашему современнику: в 1930‐х на спичечном коробке люди выискивали профиль Троцкого, а в 1970‐е передавали слухи об отравленных американцами угощениях. В книге рассказывается, почему возникали такие страхи, как они превращались в слухи и городские легенды, как они влияли на поведение советских людей и порой порождали масштабные моральные паники. Исследование опирается на данные опросов, интервью, мемуары, дневники и архивные документы.

Александра Архипова , Анна Кирзюк

Документальная литература / Культурология