Слово имеет кенгуру

— Странно. Ведь у людей есть золотое правило — всегда помогать друг другу. И мы тоже придерживаемся его. Когда мы находим что-нибудь вкусное, мы немножко съедаем сами, а остальное откладываем в наш общественный желудок и спешим домой, чтобы накормить других. Все поступают так же — часть съедают, остальное прячут в свои общественные желудки, потом делятся с товарищами. Так же как люди делятся друг с другом добрыми новостями.

— А теперь расскажите мне о разбойниках,— попросил я.

— Простите, но вам придется немного подождать. Вот только пригоню домой коров,— озабоченно сказал Муравей.

— Что? Коров?

— Да, да, коров.

Муравей куда-то побежал деловито, а я уселся рядом с муравейником и, ожидая возвращения своего собеседника, мурлыкал себе под нос песенку.

Вдруг я вскрикнул: кто-то укусил меня в ногу. Я замахнулся, чтобы ударить обидчика, но тут разглядел моего знакомого.

— Простите,— сказал Муравей.— Вы не заметили, как я вернулся, и мне пришлось вас ущипнуть. Я уже подоил коров, и мы можем продолжать наш разговор.

Я сердито потер укушенную ногу и спросил: — Настоящих коров, которые мычат и дают молоко?

— Конечно, нет. Вы можете себе представить настоящую корову в муравейнике? У нас свои коровы-насекомые. Например, тля. Муравьи для этих коров строят особые стойла из коры и мха. Они выгоняют стада на пастбища, следят за тем, чтобы коровы не потерялись, и каждый вечер пригоняют их домой. Муравьи начинают ухаживать за тлей, когда та вылупляется из яйца, и нянчат ее, как собственного ребенка.

— А доярки у вас есть? — спросил я.

— Нет. Они нам не нужны. У наших коров нет молока. Когда ласково гладишь тлю, она выпускает капельку сладкого сока.

— Представляю, как удивилась бы наша молочница, если б я попросил у нее вместо молока три литра сладкого сока. А мне, признаться, казалось, что в муравейнике живут только муравьи.

— В муравейниках земного шара живет более трех тысяч посторонних насекомых. Одними мы питаемся, другие — непрошеные гости, третьи — прячутся в туннелях и воруют наши продукты и детишек. А встречаются, поверьте, настоящие бандиты, которые нападают на нас! У нас и дворники есть, они убирают улицы. Некоторых насекомых мы держим у себя так же, как люди держат кошек и собак.

— Что-нибудь вроде домашних любимцев? Как заморские попугайчики в клетках?

— Вижу, вы ничего не понимаете. К чему клетки? Они вполне ручные, и мы повсюду носим их с собой. Вы правы только в одном: некоторые действительно приезжают к нам из-за океана. Их привозят с собой муравьи, пересекающие моря и океаны в трюмах больших океанских пароходов. Что еще хотите вы узнать?

— Вы так и не рассказали мне о разбойниках.

— Ах, о разбойниках... Ну что ж. Многие муравьиные племена совершают бандитские налеты на чужие муравейники и захватывают там рабов. А без их помощи некоторые муравьи просто погибли бы от голода. Сначала муравьи-разбойники засылают в соседние муравейники разведчиков, чтобы те присмотрели подходящих рабов. Разведчики возвращаются, и тогда армия совершает внезапное нападение. Надо только не упустить время, а то муравьи, на которых готовится налет, построят баррикады из гальки и сухих веток. Происходят кровавые битвы. Куда ни взглянешь, везде валяются оторванные ноги, головы и перекушенные пополам туловища. Няньки, обезумев от страха, хватают малышей и прячутся с ними в траве и под камнями. А бесчисленные разбойничьи армии уносят с собой покоренных рабов.

— Бедняги. И вам, муравьям, не стыдно?

— Ни капельки! Рабы становятся частью племени. Они вполне довольны, их хорошо кормят; они привыкают, бодро работают и не думают о побеге. Я скажу вам больше: муравьи-рабы с нетерпением ждут возвращения муравьев-разбойников с новой партией пленных и бывают очень недовольны, если те никого не приводят. Правда, иногда разбойники устраивают пир и съедают своих пленников.

— Обед из муравьев? Какая гадость!

— Напрасно морщитесь,— сказал Муравей укоризненно.— Многие туземцы очень любят медовых муравьев.

— Вы имеете в виду муравьев, которые заползают в банку с медом?

— Я имею в виду живые банки с медом. Некоторые муравьи становятся живыми бочками с медом. Для них строят специальные погреба, где они висят вниз головой иногда всю жизнь. В этих погребах безукоризненно чисто и за муравьями-бочонками ухаживают до тех пор, пока они не станут в десять раз толще.

— Но, если они совсем не двигаются, как же они пополняют свои запасы меда? Уж не хотите ли вы сказать, что приходит специальный муравей-бакалейщик и подливает в них мед?

— Вы почти угадали. Действительно, муравьи-бакалейщики, как вы их назвали, приходят пополнять запасы меда в муравьях-бочонках. Мед собирают рабочие, а бакалейщики наполняют эти бочонки. В голодное время рабочие забегают в погреба и подкрепляются медом. Муравьи-бочонки лишь изредка лакомятся собственным содержимым.

— Представляю себе! Муравьиные кафе! Но держу пари, что неоновых вывесок у них нет.