Слово Императора (СИ)

До прибытия группы из столицы Ириш-ван успел, опросив родных и ближайшее окружение в виде трёх подружек, с гораздо большей точностью, чем «два дня назад где-то на острове», установить время и место исчезновения ребёнка, и даже составить словесный портрет возможного похитителя. Я бы в последнем не доверял показаниям пятилетней девочки, но Ириш-ван был совершенно серьёзен, и собственное мнение я предпочёл придержать. В конце концов, этот оборотень ловил преступников дольше, чем я вообще жил на свете.

В отсутствие чего-то, хоть немного напоминающего лабораторию, прибывших алхимиков с магами разместили в просторной парадной столовой, притащив туда какие-то столы. Прилетели эксперты действительно быстро; благо, до столицы было в самом деле недалеко. Тут же были взяты в оборот стаканы, перстень, бутылка с тарнаем, Аруш-вер и даже мы с Александрой. А Ириш-ван с несколькими специалистами, лекарем и оставшейся половиной моей личной стражи отбыл на место исчезновения девочки. Первая половина к этому времени уже разбрелась по острову, выясняя у местных, не появлялся ли в последнее время кто-нибудь чужой.

В этом с наместником сходился и я, и следователь: среди местных искать похитителя было бессмысленно. Даже если кому-то из рыбаков или фермеров приплатили за некие услуги, даже если кто-то из них был замешан, тот, кто всё организовал, должен был прибыть извне, причём сравнительно недавно. Ну, не тянули местные потомственные землевладельцы на организаторов такого заговора, масштаб не тот.

Впрочем, особой надежды, что этот некто всё ещё на острове, не было. Заподозрить его в глупости и излишней наивности было нельзя, а, значит, пути отхода уже давно обеспечены. Более того, ему бы стоило удрать, как только стало понятно, что задумка не удалась. Как он мог это понять… способов много. Например, самый простой — заглянуть в приёмную и обнаружить там спокойную Уру и заикающегося, но живого наместника. Или банально подглядывать в окно.

Или не ждать результатов, а уйти ещё до того, как Аруш-вер воплотит задуманное в жизнь. В любом случае, я здорово сомневался, что если мы найдём Аишу, она будет жива. Куда проще было убить её сразу, до выставления ультиматума отцу.

Что касается формы этого ультиматума, всё было так же просто и элегантно, как остальные решения. Письмо в запечатанном конверте, пропитанное специальным алхимическим составом с мудрёным названием. Через несколько минут после попадания на бумагу солнечного света, та воспламенялась и бесследно сгорала. К первой записке прилагался клочок шерсти девочки, отрезанный коготь, несколько капель крови на бумаге и тонкий плетёный браслет, который она носила не снимая; так что наместник в момент получения послания пытался собраться с мыслями, а не искать улики. Вторая записка, с указанием необходимых действий, запомнилась ему лучше; Аруш-вер даже клялся, что сумеет опознать почерк.

После неё он даже предположил, что бумага вспыхивает на свету, и решил следующую попытаться сохранить, но следующей не было. И, полагаю, не должно было быть в принципе.

Часа через два после прибытия группы из столицы начала поступать первая информация. Сразу несколько рыбаков видели чужую лодку возле западной оконечности острова. Ещё пара готовы были поклясться, что туда же сегодня утром подходил подозрительный корабль без флага; характерные изломанно-остроконечные очертания посудины из Аят-Чифаля отбили у местных всякое любопытство. Чифалей у нас не любили даже больше, чем людей и, в отличие от людей, гораздо более обоснованно.

К тому времени эксперты уже расписались в собственном бессилии объяснить странную реакцию Императрицы на применённую к нам с ней магию. По всему выходило, чары должны были подействовать именно так, как задумывал создатель. Не иначе, вправду Первопредок сохранил. Магия, кстати, для разнообразия была наша, рушская, и гораздо более сложная, чем в прошлый раз. Клейма мастера ни на одном из предметов не было, а распознать тонкости плетений и особенности почерка мага в полевых условиях не представлялось возможным, но Мунаровы подчинённые не теряли надежды выяснить всё дома. К тому же, все трое магов сходились во мнении, что автором этого шедевра был кто-то из столичных мастеров; обычно специалисты такого уровня не прозябали в провинции. И это уже был явный след.