Слово из трех букв

Вот так со смехом и матюками, мы оформили предварительные соображения по обустройству мигрантов из Германии. Черновичок вышел весьма объемный — листов триста только в пояснительной части. Но без этого предварительной оценки необходимых затрат не выйдет. Получив наконец все нужные ей бумаги, графиня отбыла в свой фатерлянд. Ну а я тоже не стала задерживаться здесь и первым же «бортом» отправилась на материк. Правда не в столицу. Имея теперь достаточные знакомства среди флотского командования, я собиралась в Архангельске пересесть на «борт», который летел на Мангышлак. Я ведь обещала матери, что выберу время и навещу Ивана в его «учебке».

И опять моими попутчиками были служивые. А кто еще будет лететь в эту глушь? С тем, что меня узнают я уже смирилась. Правда, среди пассажиров нашелся и знакомый мне человек. Тот самый капитан-лейтенант запаса Вайншток, который несколько лет назад от имени «Российского военного обозрения» освещал ход судилища надо мною и моими ребятами. Мы поздоровались и разговорились. Оказалось, что Вайншток не только не забыл меня, но и продолжал все это время интересоваться моей жизнью.

— Напрасно Маша вы не уделяете внимания военной прессе. Журнал наш конечно предназначен в основном для освещения сугубо военных вопросов, но на отвлеченные темы мы тоже пишем. Сейчас принято решение о выпуске художественно-публицистического приложения к нему. То, что вы обсуждаете в салоне у Татьяны Сергеевны будет весьма интересно нашему читателю. Как вы смотрите на то, чтобы аккредитовать на постоянной основе у вас одного из наших корреспондентов?

— Лично я положительно, но окончательное решение примет Татьяна Сергеевна. И если она скажет «нет», то я не стану настаивать на обратном. Так что можете попробовать договориться с ней.

Больше мы эту тему трогать не стали, а разговорились о тех местах, куда лежал наш путь. Оказалось, что Вайншток их хорошо знал. Да это и не удивительно. Служить флотским офицером и ни единого разу не бывать на Каспии — такое просто не возможно.

Серьезных боевых кораблей Каспийская флотилия не имела. Потому что воевать на Каспии было просто не с кем. С контрабандистами и браконьерами разбирались морские силы Корпуса пограничной стражи, о которых мой собеседник отзывался пренебрежительно. Действительно, тут это не там. Того уважения, которым пользовались пограничники в моем мире, в этой реальности никто не испытывал. Что для военных, что для гражданских, они были чем то вроде жандармерии. Поэтому служба пограничника не считалась престижной. Для выпускников Морского корпуса, служба в Корпусе пограничной страже являлась наказанием за серьезную провинность и потому такой судьбы старались избежать.

Тем не менее, интереса к Каспию флот не потерял. Каспийское море рассматривалось как прекрасный учебный полигон для подготовки флотских специалистов. Поэтому первоначальную морскую практику гардемарины проходили именно здесь. Простора для отряда учебных кораблей здесь хватало. Кроме того, сдесь готовились специалисты и для морской авиации, и для береговых служб. По сути дела флотилия была представлена многочисленными учебными центрами. В один из таких центров мы и летели. Расположенная в Форт-Александровске Школа Юнг, где учился Иван, была единственным учебным заведением подобного рода. И весьма престижным. Как ни крути, но к чужакам на флоте относились не очень приветливо. Но это мы и так поняли с Иваном. Хотя правила не запрещали поступать на службу любому человеку, который удовлетворяет принятым здесь требованиям, но на деле приемную комиссию очень интересовало твое происхождение. Если твой отец не чистил аэродром от снега, то о приеме в авиационное училище даже и не мечтай. Зря только время потратишь. Найдут к чему прикопаться. Иван в этом убедился на собственной шкуре. Тут даже ходатайство высочайшей особы не помогало. Немного позже, знакомые мне по нашему салону офицеры объяснили: такие порядки везде. Если ты не имел никакого отношения к флоту — Морской Корпус не для твоего сына. Поэтому даже дети влиятельных родителей вынуждены были основывать морские династии, начиная службу с самых низов. Школа Юнг именно для таких и задумывалась. И поначалу это намерение исполнялось.

— Теперь Маша не так. Там тоже семейственность. Все курсанты — сыновья нижних чинов флота. Не ошибусь, если предположу, что кто-то весьма влиятельный составил твоему брату протекцию. Иначе бы его просто туда не взяли. Кстати, поступивших благодаря протекции обычно не любят и строят им всякие каверзы. Советую не выпрашивать у брата подробностей. Все-равно он не будет всего рассказывать.

— А если расскажет?

— Тогда ты никому об услышанном не говори. Там не любят ябед и сикофантов. Только хуже ему сделаешь.