Слово из трех букв

«Итак, передел собственности неизбежен. Вопрос только о способах передела. Осуществить его законным способом нам не позволят. Значит нужно нарушать правила. То есть, затевать революцию. Только это тоже чревато. Меня не поймут в первую очередь свои. Одновременно возникает ссора с англичанами, которые могут в ответ затеять что-то подобное. И главное — нас не поймут монархи Священного Союза. Никому из них смута у соседа не нужна, так как 1848 год еще никто не забыл. Все понимают, что если полыхнет у соседа, то искры от пожара залетят буквально ко всем».

Ничего больше в голову не приходило. А идея о разжигании революции казалась более стоящей чем прочие идеи. Просто потому, что во время революции много чего остается либо бесхозным, либо плохо защищенным. В эту пору легко делаются очень крупные приобретения. Правда тут были две трудности. Во-первых причастность государства к разжиганию смуты на чужой территории нетрудно вычислить. Во-вторых, трудно американцев подбить на бунт. Хотя они и относятся неприязненно к британцам, но материальных причин, которые заставили бы их решиться на мятеж, у них нет. Живут они весьма зажиточно и благополучно. Внутренних конфликтов нет. Так что расшатать эту лодку трудно.

«Погодите ваше высочество! А кто сказал, что этим должна заняться именно я? Есть Орден, который внешне никак не связан с государством. Есть необычные способности его эмиссаров, которые умеют добиваться нужного им результата нестандартными способами. Почему бы им не устроить а Америке очередную революцию?»

Глава 29. Летающие тарелки пидоргов

Будь проклята эта политика! Из-за нее я потеряла возможность жить спокойной размеренной жизнью. Все, что я не затею, окружающие меня люди истолковывают превратным образом. Простое увлечение спортом было истолковано как экстремизм. Отрывок из стихотворения породил слухи о несуществовавшем ранее Ордене. Сказка о Снегурочке породила погромы. Что это за мир такой, где все воспринимается странным образом? Тот же Челябинский метеорит в моем мире никого сильно не удивил. Разного рода конспирологи конечно чего только не говорили по поводу случившегося, но массового народного движения у нас не возникло. А тут, хватило не самой убедительной киносказки для того, чтобы вызвать масштабные перемены. И вроде бы люди точно такие же как и у нас, а реакция на события, даже пустяковые, совсем разная. Обо всем этом я плачусь в жилетку отцу Кириллу. А с кем я еще могу здесь быть столь откровенной? Конечно, были у меня подозрения о том, что исповедник мой кому следует все-таки докладывает о наших разговорах. На чем они основаны? Да на том, что Церковь никак не реагирует на мои выкрутасы. А ведь должна была реагировать. Хотя бы для того, чтобы понимать: что в дальнейшем следует от меня ожидать? Но не спрашивают. Значит, те кому положено, прекрасно осведомлены о мотивах моих поступков и потому не тревожатся ни о чем. Кроме того, следует ожидать, что наши разговоры соответствующие службы прослушивают. Но и тут нет никакой реакции.

И все-равно меня тянет поделиться с этим человеком всем, что на душе скопилось. А заодно получить объяснения насчет того, в чем я плохо разбираюсь. Выслушав мой скулеж, отец Кирилл некоторое время собирался с мыслями, а затем высказал свое мнение.

— В разных мирах и жизнь разная. Возьми для примера писателей. Те из них, которые прославились в твоем мире, не сумели этого сделать в нашем. Кто такой Лев Толстой? У нас это автор «Кавказских рассказов», которые публика высоко оценила, но лет через двадцать о нем забыли. А у вас это всемирно известный писатель. Достоевский? Я с трудом нашел о нем сведения. У нас это неудачливый заговорщик, который никак себя не проявил после отбытия наказания. Зато у вас он почему-то затмил Пушкина. И так по многим что нашим, что зарубежным писателям и поэтам. О любимом тобой Киплинге, вообще ничего невозможно найти. А все потому, что талант не при всякой жизни раскроется. Ваш Толстой видел народный подвиг при защите Севастополя. Благодаря этому он и сумел написать ту «Войну и Мир» о которой ты мне рассказала. А что он видел у нас? Нескончаемую возню на Кавказе? Подвиги и там были, но это все не то. Наш Африканский корпус тоже участвует в похожих войнах. Но на эпические события эти войны не тянут. Вот потому и не вдохновляют никого на написание истинных шедевров.

— С писателями и прочими творческими людьми мне все ясно. Те страсти, что они видели, были слишком мелкими для того, чтобы разбудить их талант. Потому многие из них и умерли безвестными. Но я ведь спрашиваю о народе. Народу что, тоже страстей не хватает?