Наука должна быть служительницею человека. Чем более может она иметь влияние на жизнь, тем она важнее.
Национальной науки нет, как нет национальной таблицы умножения.
Человечество имеет на истину право неотъемлемой собственности потому, что создавало и создает ее всей своей жизнью; следовательно, не только нельзя лишать людей того, что принадлежит им, — напротив, наука, как склад истин, должна быть открыта для всех: пусть всякий идет и берет, что ему нужно.
В нашей душе должно гореть благородное желание — вложить что-нибудь и от себя в ту богатую сокровищницу истины, нравственности и свободы, которую мы получили от наших предков и которую должны передать обогащенною нашим потомкам; желание прикрепить наше мимолетное существование к непрерывной цепи, которая тянется через все человеческие поколения…
Несомненно, что разум кажется нам слабым, когда мы думаем о стоящих перед ним задачах… Но творения интеллекта переживают шумную суету поколений и на протяжении веков озаряют мир светом и теплом…
Наука по своему существу явление интернациональное. Она представляет результат коллективного опыта всего человечества и для своего непрерывного развития требует непрерывного взаимодействия людей, в частности ученых специалистов всех стран…
Наука и природа
…вся история от Египта до наших дней должна рассматриваться как период становления науки от младенчества в Египте к отрочеству в Греции, к юности XVII века, к возмужанию, данному ей Марксом, Дарвином, Максвеллом, Менделеевым и другими ее архитекторами за последние сто лет. Теперь наконец она складывается в целостную систему знаний о природе, об обществе и человеке, включая самое человеческое познание, так что уже ничто в мире, до чего люди вообще смогли добраться, не останется вне ее ведения, вне стремления человека во всем доискаться до объективной истины.
…вся природа имеет целью благое.
Образование только развивает нравственные силы человека, но не дает их: дает их человеку природа.
Целью нашего общества является познание причин и скрытых сил всех вещей; и расширение власти человека над природою, покуда все не станет для него возможным.