Слово о полку Игореве

Более решителен в своих рассуждениях Д. С. Лихачев. Если А. В. Соловьев в осторожной форме полагает, что у Екатерины II могла находиться копия Лю-бецкого синодика, то Д. С. Лихачев без каких-либо новых аргументов прямо пишет: «В бумагах Екатерины II был Любецкий синодик». Если Л. А. Дмитриев считает, что встречающееся в Любецком синодике имя жены некоего князя — инока Феодосия Ефросинья могло относиться к супруге Игоря, то Д. С. Лихачев уже прямо пишет, что в Любецком синодике «жена Игоря значится под именем Ефросиньи». И в то же время через несколько строк замечает: «Что же касается до имени Ярославны — Ефросинья, то теперь ученые имеют все основания сомневаться в точности этого упоминания».[Лихачев. Когда было написано «Слово»? С. 150.] В чем же тут дело? В ошибке Любецкого синодика? А когда Д. С. Лихачев считает, что на основании синодика «в конце XVIII века легко было назвать Ярославну по имени» со ссылкой на В. Н. Татищева, то он ошибается дважды: Татищев имени Ярославны вообще не упоминает,[Л. А. Дмитриев прав, когда пишет, что «Татищев упоминает о встрече Игоря с женой после бегства из половецкого плена, однако нигде имени жены Игоря не называет» (Дмитриев Л. А. Важнейшие проблемы… С. 128).] а отождествление Ярославны с женой князя — инока Феодосия представляет собой всего лишь догадку исследователей середины XX в., а не сведение синодика.[См. также: Творогов О. В. На ком были женаты Игорь и Всеволод Святославичи//ТОДРЛ. СПб., 1993. Т. 48. С. 48–51.]

В последнее время Б. А. Рыбаков продолжает называть Ярославну Ефросиньей, не приводя никаких доказательств подлинности ее имени.[Рыбаков. «Слово» и современники. С. 229.]

Кроме самого Игоря и его супруги (Ярославны) автор Слова упоминает молодых княжичей — Владимира, Олега и Святослава Игоревичей. Владимир Игоревич был сыном именно Ярославны. Во всяком случае именно его пригласили на княжение галицкие бояре в 1202 г., т. е. после смерти Романа.[ПСРЛ. Т. 2. Стб. 718.] Это, возможно, произошло потому, что Владимир был внуком галицкого князя Ярослава Ос-момысла и, следовательно, сыном Ярославны.

В Слове говорится, что с Игорем «погасоста» (в данном случае — попали в полон) «молодая месяца, Олегъ и Святъславъ». Судя по контексту, речь должна идти о двух сыновьях новгород-северского князя, попавших в плен. Но тогда странен пропуск среди погасших княжичей-месяцев Владимира Игоревича, несомненного участника похода 1185 г., при наличии малолетнего Олега, родившегося, по Ипатьевской летописи, в 1174/75 г. (на три-четыре года позднее Владимира, родившегося в октябре 1171 г.), и Святослава (родился в 1176/77 г.).[ПСРЛ. Т. 2. Стб. 562, 600, 604. Даты уточнены по Н. Г. Бережкову (Бережков Н. Г. Хронология русского летописания. М., 1903. С. 182, 193, 197). По А. А. Потебне, И. П. Еремину и Р. О. Якобсону, имена Олега и Святослава — позднейшая вставка (Потебня. Слово. С. 93; Jakobson R. La Geste du Prince Igor’ // Jakobson. Selected Writings. P. 155). Под «месяцами» тогда разумеются Владимир и Святослав Рыльский. С известными колебаниями к этому присоединяются О. В. Творогов и В. П. Адрианова-Перетц (Адрианова-Перетц. «Слово». С. 133). Изымая предполагаемую интерполяцию, О. В. Творогов добивается согласования данного текста с упоминанием о четырех участниках похода и ликвидирует излишнюю конкретизацию метафоры (Творогов О. В. Комментарии // Слово-1967. С. 500–501)..] Об Олеге Игоревиче летописи позднее вовсе молчат. А. В. Соловьев считает, что, возможно, в Слове переписчиком допущена была ошибка,[Соловьев. Политический кругозор. С. 74.] а Д. С. Лихачев видит в тексте «сознательный пропуск», вызванный известиями о женитьбе Владимира в плену на Кончаковне.[Слово-1950. С. 428.] Однако в конце Слова его автор провозглашает славу Владимиру, и умалчивать о нем на протяжении всего произведения не было необходимости. Святослава многие комментаторы связывают с племянником Игоря Святославом Рыльским.[Л. Е. Махновец полагал, что речь шла о Святославе Рыльском, так как Олег и этот Святослав больше в летописи не упоминаются, т. е., по его мнению, они погибли (Махновець Л. Е. Iз дослiджень «Слова о полку Iropeвiм»//Радянське лiтературознавство. 1958. № 1. С. 39–42). Но, по Кенигсбергской летописи, Игорь выехал из Новгород-Северска с двумя сыновьями.] Но наименование «месяц» (т. е. «ksiezyc» — княжич») скорее имеет в виду сына Игоря Святослава.[Орлов. Слово. С. 118.] В походе 1185 г., по Лаврентьевской (Кенигсбергской) летописи, принимали участие всего два сына Игоря.[Б. А. Рыбаков считает сведение о двух сыновьях Игоря, взятых им в поход, ошибочным, ибо Олегу было тогда 10–11 лет, а «таких отроков в опасные походы не брали» (Рыбаков. «Слово» и современники. С. 197, 229). {См. также: Моисеева Г. Н. О времени создания «Слова о полку Игореве»// РЛ. 1985. № 4. С. 15–20; Демкова Н. С. Из комментариев к «Слову о полку Игореве»//ТОДРЛ. Л., 1990. Т. 43. С. 119–123.}] Очевидно, ими были Владимир и Олег. Святослава назвал автор Слова по ошибке, спутав его с племянником Игоря.