Слово о житии и учении святого отца нашего Стефана, епископа Пермского

Преподобный обратился к народу и сказал: "Вы свидетели всему этому, скажите мне, что вы думаете?" Они сказали: "Подлежит казни". Тогда мужи пермские подошли и взяли его, а взяв, отдали Стефану, говоря: "Возьми его и казни, потому что он подлежит казни и по нашему старому обычаю должен умереть, потому что слова Божьего не слушает, Евангелие хулит, проповедь ангельскую укоряет. И как же он не подлежит казни, как же не должен умереть? Ведь если отпустишь его живым, не оскорбленным и не казненным, то еще больше будет пакостить". А Стефан отвечал им и сказал: "Да не будет так, не поднимется рука наша на врага. Ни руки не подниму на него, ни казню, ни смерти не предам. Потому что послал меня Христос не бить, а благовестить, и повелел мне не мучить, а учить с кротостью и увещевать с тихостью, повелел не казнить, а учить с милостью". Потом обратился к волхву и сказал: "Слышал ли все это, обольститель?" Он же отвечал: "Да, честный отче, все сказанное слышал и твердо запомнил". И еще его спросили: "Не будешь больше пакостить или развращать народ?" Он отвечал: "Нет, честный отче, если же буду пакостить или веру твою развращать, пусть тогда умру у твоих ног". Преподобный опять сказал ему: "Перед многими свидетелями свидетельствую и запрещением запрещаю тебе, чтобы ты никогда ни в чем подобном не провинился. Если же окажется, что спустя несколько дней после запрещения ты преступил эти слова, тогда канонической епитимьеподлежишь и казни городского закона будешь подлежать. Теперь приказываю отпустить тебя: уходи от нас цел и невредим, только берегись, чтобы потом не пострадать". И когда сказал это, люди, державшие волхва, отпустили его, он выскочил от них, как олень, и ушел от собрания, радуясь, что не убит.

И когда умножились ученики, ставшие христианами, также и церкви святые там строились в разных местах, и на разных реках и на погостах, здесь и понадобилось Стефану найти, и поставить, и привести епископа. Проще говоря, всячески требовала земля епископа, так как до митрополита и до Москвы далеко. Как далеко отстоит Царьград от Москвы, так далека от Москвы дальняя Пермь. И как можно без епископа жить, и кто может так далеко и надолго постоянно отлучаться по епископским делам и для церковного управления или священников ставить, попов и дьяконов и игуменов, или благословение брать для основания церкви, или на ее освящение и на многое другое, где случается необходимость в епископе. И об этом всем посоветовался преподобный со старшими своими чиноначальниками и по этой причине отправился от земли дальней, то есть от Перми, в Москву к великому князю Дмитрию Ивановичу и к Пимену, который тогда был митрополитом. И причину эту поведал им, по которой от дальних мест пришел в Москву. Услышав это, великий князь и митрополит удивились, похвалили его и понравились им его слова, и пообещали, что исполнится его просьба. Митрополит печалился и пекся постоянно о мире, о городах и о странах и прочих епархиях, бывших в его митрополии, о множестве словесных овец, особенно новокрещеных. И прилежно думал и гадал, искал и спрашивал, кого найти, отыскать и избрать, поставить и послать епископом в Пермь, и каким должен быть епископ, и каким должно быть его достоинство. Одни этого поминали, другие же другого предлагали, а иные иного имя называли. Митрополит же сказал: "Нет, да не будет так. Поистине хороши и те, но ни один из них не подходит, но уже нахожу в Ветхом Завете сказанное слово: "Нашел Давыда, сына Иесеева, мужа по сердцу моему". Так и я нашел Стефана, мужа доброго, мудрого, разумного, мыслящего, умного и искусного и всячески добродетелями украшенного и такого дара достойного среди многих достойных. Думаю, что он подходит, и надеюсь, что он настоящий труженик. Еще к тому же имеет благодать, данную ему от Бога, и дар учительства и талант, врученный ему, и слово мудрости и разума. А еще грамоту знает и на других языках может обратиться к людям и чувствами душевными и телесными наделен".