Слово погибели № 5

– Вы знаете, где она родилась? Где прожила первую половину жизни?

– В каком-то промышленном городишке, не то Сырьев, не то Корнев… Вы знаете, эти фабричные города на севере почти все одинаковые…

– Почему они с отцом решили переехать?

– Насколько я понимаю, все решал отец. А она не хотела о нем говорить и не говорила.

Ключ провернулся в дверном замке. Игрис вошел, невольно пригнув голову в дверях, и сразу увидел себя: напротив входа стояло большое зеркало.

– У нее обычно всегда порядок, – сказала Дана, будто извиняясь. – А здесь, видно, спешила она…

И прихожая, и обе комнаты хранили следы этой спешки. Но не только; Игрис втянул застоявшийся воздух. Если бы важное решение, давшееся нелегко, оставляло запах – Игрис ощутил бы его, без сомнения.

Кровать была застелена и смята. На спинках стульев – брошенные вещи. Посреди гостиной стоял, откинув крышку, маленький чемодан: внутри не было ничего, кроме домашних тапочек в прозрачном пакете. Чемодан старый, потрепанный; вероятно, Алисия брала его с собой в столицу всякий раз, отправляясь с экскурсией. И теперь начала было собираться – но передумала, сказала себе: еду всего на день…

В кухне выстроились у раковины пять одинаковых чашек с остатками кофе на дне.

Одна внутренняя дверь в прихожей была заперта.

– А это что за комната?

– Это кабинет… Замок на двери поставил еще ее отец.

– Она всегда запирала кабинет?

– Э-э-э… С некоторых пор стала запирать. В соседнем поселке была неприятная история, когда ученики забрались в дом учителя и выкрали экзаменационные работы…

– А ключ?

Дана некоторое время вертела в пальцах связку ключей – от дома, от калитки, от ворот; потом, подумав, склонилась над щелью у порога и, присмотревшись, выловила оттуда маленький тусклый ключик.

– Она его тут хранила, – сказала смущенно, Игрису снова послышались извиняющиеся нотки. – Наивная, да. Отпереть вам?

– Пожалуйста.

Дана не без труда провернула ключ в замке кабинета. Пахнуло пыльным библиотечным духом. Взгляд Игриса упал на окно, забранное декоративной решеткой.

– Говорите, Алисия хранила здесь экзаменационные работы?

– Решетка еще после отца осталась, – нерешительно заметила Дана. – Говорю же, это был его кабинет. Рама с тех пор подгнила, решетку и ребенок может высадить.

Игрис подошел и осмотрел крепления.

– Вряд ли. Она встроена в стену. В кирпич.

Кабинет загроможден был шкафами для книг и бумаг. Письменный стол был, наверное, много старше хозяйки, скорее всего, ровесник ее отца. Полированная столешница исцарапана. Рядом настольная лампа – и почему-то большие портновские ножницы. В ящиках – ничего, кроме мелкого канцелярского хлама: скрепки, булавки, разрозненные пустые тетради, линейки, кнопки, фломастеры…

– У Алисии был компьютер?

– Нет. Она пользовалась школьным.

(Единственный компьютер в учительской Игрис осмотрел накануне. Пароль Алисии знали все кому не лень, и файлы покойной учительницы никого не удивили: методички, рефераты, набор ссылок на сайты по истории, несколько фотографий природы…)

Слева от окна висел большой календарь с классическими репродукциями, открытый на странице «Август». На противоположной стене – фото в рамке: невысокая круглая девушка и статный, коротко стриженный старик замерли, строго глядя в объектив, как на парадном портрете.

– Это Алисия с отцом?

– Да. Она была поздним ребенком, ее отца принимали за деда.

Суровое лицо, подумал Игрис. Суровое, волевое – впрочем, их поколение хлебнуло лиха. Они все такие.

– Мы здесь его почти не помним, – немного смущенно добавила Дана. – Один раз звали в школу как ветерана, встречаться с ребятами. Он не смог прийти – болел.

– Он воевал?

– Да.

Игрис остановился перед самым большим книжным шкафом. Дверца не была заперта. На верхней полке стояли в ряд учебники, на нижних, вплотную друг к другу, громоздились скоросшиватели.

– Это материалы по истории, – сказала Дана, заглядывая Игрису через плечо. – Алисия вела два кружка: по истории и по экологии. Они с ребятами собирали старинные вещи, даже вели раскопки. Все сейчас в школьном музее, а здесь – копии газетных статей, отчетов, было даже несколько публикаций в профильных журналах…

– Подковы? Глиняные черепки?

– Да. С ребятами они изучали древности в основном, но сама Алисия была энтузиастом новейшей истории. Маршал Равелин, Священная война, подвиг Двенадцати – вот что ее интересовало. У нее было несколько фирменных открытых уроков, к нам в Верхний Крот приезжали учителя и чиновники из столицы, да что там – собирались со всей страны! Гостей в классе было больше, чем учеников! В школе есть записи, я могу вам показать…

– Обязательно. Скажите, пожалуйста, Дана, Алисия никогда не интересовалась магией?

– Магией?! Да что вы. Разумеется, нет.

Игрис оглядывался, раздувая ноздри. Форточка была едва приоткрыта. В кабинете было темновато: почти вплотную к окну подступала стена гаража.

– У Алисии была машина?

– Нет. Она ходила в школу пешком. Гараж наш общий, там дрова хранятся, керосин на всякий случай, лопаты, метлы…