Слово президента

До сих пор плата за успехи была велика. Чтобы дать возможность Армии Аллаха продвинуться так далеко, Второй корпус потерял в боях половину огневой мощи и личного состава, но победы не даются легко. Да и сейчас приходится расплачиваться дорогой ценой. Внезапно нарушилась связь с его заградительным кордоном. Поступило всего одно радиосообщение о контакте с неизвестными танками, просьба об артиллерийской поддержке — и все. Генерал знал, что саудовские войска находятся где-то впереди, знал, что это остатки Четвёртой бригады, которую Второй корпус едва не уничтожил — едва, но не полностью. Он знал, что саудовская бригада отчаянно сражалась к северу от военного городка короля Халеда и затем отступила… ей, видно, приказали держаться, чтобы дать возможность эвакуировать население… Не исключено, что она оказалась достаточно мощной и смогла уничтожить его защитный кордон. Генерал не имел представления, где находится американский бронетанковый полк… наверно, дальше к востоку. Он знал, что у американцев есть где-то ещё одна бригада, по-видимому, тоже на востоке. Ему нужны вертолёты, а он только что потерял ещё один, сбитый американским истребителем, причём с начальником его разведки на борту. Вот тебе и поддержка с воздуха, которую ему обещали. Единственный истребитель ВВС Объединённой Исламской Республики, который он видел за весь день, догорал на земле к востоку от городка Халеда. Но американская авиация, хотя и способна причинить ему неприятности, не в силах остановить его, а когда он прибудет в Эр-Рияд, то тут же пошлёт манёвренные группы на большинство аэродромов Саудовской Аравии, и опасность воздушных налётов будет снята. Таким образом, путь к успешному завершению операции, как ему говорило командование корпуса и армии, заключается в максимально быстром продвижении вперёд. И генерал отдал приказ своей передовой бригаде продолжить наступление в соответствии с графиком, а её авангард будет играть роль разведки, выдвинутой перед главными силами. От неё только что поступил доклад о контакте с противником и перестрелке, но о потерях — своих и вражеских — не сообщалось, хотя известно, что противник отступил после непродолжительного боя. Наверно, это и была саудовская группировка, которая осталась после разгрома Четвёртой бригады, пытающаяся наносить удары и тут же снова отступать. Генерал решил, что догонит и уничтожит её после рассвета. Он отдал приказы, сообщил штабу о своих намерениях и покинул командный пункт. Ему хотелось выдвинуться вперёд, чтобы лично наблюдать за передовыми частями, как и подобает хорошему генералу. Тем временем из штаба передавались приказы командирам бригад.

* * *

Разведывательные вертушки «киова» сообщили, что заметили элементы защитного кордона, правда, не так много. По-видимому, их здорово потрепали во время наступления корпуса на юг, подумал полковник Хэмм. Он отдал приказ одному из своих батальонов сместиться влево, чтобы избежать контакта, приказал командиру авиационных эскадрилий выделить ударный «апач» для ликвидации кордона и выслать его через несколько минут. Второй элемент защитной группировки можно просто обойти, а вот ещё один находился прямо перед Третьим батальоном, и тут уж ничего не поделаешь. Расположение вражеских БРМД появилось на экранах системы ИССЭ вместе со многими частями изрядно потрёпанного Второго корпуса противника.

* * *

Значит, это и есть дивизия «бессмертных», подумал Эддингтон. Он увидел передовые подразделения и главные силы, двигающиеся вплотную за ними. Авангард противника начал входить в зону дальности действия его танковых орудий и приближался со скоростью примерно двадцать километров в час. Он связался по радио с Хэммом.

— Осталось пять минут. Удачи тебе, Эл.

— И тебе, Ник, — услышал Эддингтон.

* * *

Это называлось синхронными действиями. Несколько батарей самоходных орудий «паладин» подняли свои стволы и нацелили их на точки с координатами, рассчитанными на основании информации, полученной с беспилотных «хищников» и от электронной разведки. Артиллеристы ввели эти координаты в компьютеры, и теперь орудия, находясь на значительном расстоянии друг от друга, поведут огонь по одним и тем же вражеским позициям. Теперь глаза артиллеристов были прикованы к непрерывно меняющимся цифрам на часах, которые приближались к 22.30.00 по местному времени, 19.30.00 по Гринвичу и 14.30.00 по времени Вашингтона.

То же самое происходило на гусеничных установках ракетных систем залпового огня. Там экипажи убедились, что двери кабин плотно закрыты, замкнули подвеску машин, чтобы стабилизировать их во время перезарядки, а затем опустили металлические заслонки ветровых стёкол — выхлопные газы, образующиеся при пуске ракет, могут оказаться смертельными.