Слово президента

Джон повернулся и посмотрел на Чавеза. Ну кто бы поверил в это? Два оперативника ЦРУ, два крутых офицера полувоенной службы думают так же, как их президент. Приятно сознавать, что он с первого раза правильно понял Райана. Черт побери, он в точности напоминает своего отца. Жалко, что судьба лишила его возможности лучше узнать того Райана. Интересно, захочет ли Джек стать их следующим президентом, выбранным народом. Он вёл себя не так, как все остальные, а как настоящий мужчина. Но разве это плохо? — спросил себя Кларк.

* * *

— Я хочу, чтобы вы знали: в любое время вы можете обратиться к Кэти и ко мне. Вы не остались одни в этом мире и никогда не останетесь. У вас есть ваша семья, и теперь моя семья тоже с вами, — пообещал Райан. Ему было нелегко, но он был обязан сказать то, что сказал сейчас. Роджер был другом, и долг Джека позаботиться о его детях. Он поступил так с семьёй Бака Циммера и теперь сделает то же самое для детей Роджера.

— Я хочу, чтобы вы гордились своими мамой и папой. Ваш отец был хорошим человеком и преданным другом. Он не жалел сил на то, чтобы американский народ жил лучше. Перед ним стояли трудные задачи, их решение отнимало у него много времени, которое он мог бы провести с вами, но ваш отец был великим человеком, а великие люди ставят перед собой великие цели. Ваша мать всегда была рядом с ним и тоже неустанно трудилась на благо народа. Вы должны навсегда сохранить память о них в своих сердцах. Вспоминайте все, что они говорили вам, как они обращались с вами, играли и шутили, — именно так мамы и папы выказывают любовь к своим детям. Вы никогда не забудете этого. Никогда, — заверил их Джек, надеясь своими словами смягчить жестокий удар, нанесённый судьбой. Он сделал все, что мог. Пора кончать.

— Марк, Эми, Господь решил забрать ваших маму и папу к себе. Он не объясняет нам принятых им решений, и мы не можем… не можем противиться им. Мы просто не можем… — Голос Райана дрогнул.

* * *

Какой мужественный поступок, подумал Кога. Райан решил не скрывать своих эмоций. Кто угодно мог подняться на трибуну и произнести обычную политическую болтовню, и большинство государственных мужей — как этой страны, так и других — именно так бы и поступили. Но Райан не относился к их числу. То, что он обратился к детям погибшего президента, было блестящим шагом — такой была первая мысль Коги. Но это не был простой политический манёвр. Оказывается, новый американский президент — настоящий мужчина. Он не был актёром, не играл роли, стоя за кафедрой. Райану не требовалось демонстрировать силу и решимость. Кога знал почему. Лучше всех здесь японский премьер-министр чувствовал силу и мужество этого президента. Да, он правильно оценил его несколько дней назад, ещё сидя у себя в кабинете и глядя на экран телевизора. У Райана характер самурая, причём бесстрашного и твёрдого самурая. Он поступает так, как считает нужным, и его не беспокоит, что подумают о нём окружающие. Японский премьер-министр надеялся, что Райан не совершил ошибки, когда спустился по ступенькам и подошёл к детям Дарлинга. Он обнял их, и все увидели, как на глазах его выступили слезы. Кога услышал всхлипывания в рядах, где сидели главы государств, однако знал, что в большинстве своём они были притворными — или самое большее мгновенными проявлениями ещё сохранившейся у них человечности, которые скоро улетучатся. Он пожалел, что вынужден сохранять самообладание, но традиции его культуры были суровыми, к тому же на его страну пал позор за эту чудовищную трагедию, виновником которой был один из его сограждан. Ему приходилось вести политическую игру, хотя и против собственной воли, и на него произвело огромное впечатление не то, что Райан отступил от политической игры, а то, что он просто от неё отмахнулся. Интересно, подумал Кога, понимает ли американский народ, как ему повезло.

* * *

— Он совсем не воспользовался написанной для него речью, — удивился ведущий. Текст выступления президента был разослан во все крупные средства массовой информации с тем, чтобы репортёры могли повторить наиболее важные отрывки и таким образом усилить впечатление на телезрителей. Вместо этого ведущему пришлось делать заметки, что у него плохо получалось, так как давно прошло время, когда он работал репортёром.

— Ты прав, — неохотно согласился комментатор. Так теперь не делается. На экране перед собой он видел, что Райан по-прежнему обнимает детей Дарлинга, и это тоже несколько затянулось. — Полагаю, президент решил, что для них это очень важно…

— Это действительно важно, в этом нет сомнения, — вмешался ведущий.

— Но мистеру Райану нужно управлять огромной страной, и в этом заключается его первостепенный долг. — Комментатор покачал головой, явно думая, но пока не решаясь добавить вслух «как президента».

* * *