Слово рыцаря тьмы

Димка с каким-то остервенением срывал одежду, дрожащими руками нащупывая пуговицы — и половину просто обрывая, не в силах смириться даже секундной задержкой. Освободился, и замер у самой кровати, пожирая глазами воплощённую красоту, протянул руки и не посмел коснуться.

Огромные серые глаза девушки медленно закрылись, позволяя, и Димка вмиг оказался рядом, коснулся нежной кожи, провалился в омуты вновь распахнувшихся зеркал души.

Он гладил, ласкал, целовал нежное тело, нашёптывая что-то бессмысленно нежное, и лишь краем сознания улавливал встречные слова и ласки. Он наслаждался каждым прикосновением, запахом, звуком, взглядом девушки, живя только этой бесконечной минутой.

Лишь ненадолго пришёл в себя, когда Катя нетерпеливо раскрылась перед ним:

— Постой, я сейчас! Мы ведь без резинки! У меня где-то есть…

Конечно, какой старшеклассник не имеет тайничка на всякий случай? На совершенно невероятный, но желанный случай.

— Не надо! Всё, как нужно, ну, давай же!

И здравый смысл больше не смел беспокоить любовников. Мимолётная мысль о том, что могут услышать соседи, мелькнула и ушла. Они были вместе, едины, и едины были ощущения и эмоции. Он чувствовал себя победителем, изливаясь, но это была общая победа, ведь Катя тоже кричала, обхватив его изо всех сил, и плакала от счастья. А дальше была нежность. Они всё ещё были вместе, но первый, самый бурный порыв страсти сменился лениво-ласковой истомой. И казалось, мир покачивает их в гигантской колыбели, вторя медленным, осторожным движениям.

Слова, кажется, утратили всякий смысл, но он всё же пытался высказать то, что понял только сегодня, сейчас. О том, как он любит её. Всю, от кончиков душистых волос, до ноготков на пальцах ног. А она, кажется, просто повторяла его имя. На разные лады, но неизменно нежно. Зажатый между телами деревянный амулет обжигал, не причиняя боли.

Ночь казалась бесконечной. Порывы страсти, не такие бурные, как первый, возвращались и вновь сменялись ленивой негой. Они не могли оторваться друг от друга, пока Катя с раскаяньем в голосе не созналась, что устала. Но и тогда Димка не смог отпустить её. Не посягая на большее, укрылся вместе с ней одеялом и убаюкал в объятьях.

А сам долго ещё лежал без сна, поражаясь своей глупости. Она ведь давно любила его, первый восхищённый взгляд замурзаной девчонки он уловил ещё несколько лет назад, вступившись за маленькую соседку перед её пьяной матерью. Но тогда он сам был сопляком, и его больше интересовала расцарапанная алкашкой собственная физиономия.

Все ведь видели, понимали, кроме него, идиота. В школе, и родители, и соседи. И отчим Катьки, тоже имевший виды на девчонку, и едва не прибивший его в подъезде. Давно мог понять, объясниться, и забрать к себе в квартиру совсем. А он отдал её без боя, мерзкому смазливому студентику, и вступился только тогда, когда этот великовозрастный подонок едва не пустил девушку по рукам. Сейчас даже воспоминания о качественно разбитой морде соперника не грело душу.

Его могло извинить только то, что он уже считал себя конченым человеком. Проклятым. Но даже если ему не суждено вернуться, оставшееся время они проведут вместе.

Горячее нежное тело в объятьях не давало долго думать о грустном, дарило желания, не осуществимые в одиночку. Димка вздохнул, поцеловал спящую Катю в нос и попытался заснуть. И совершенно неожиданно, это удалось ему довольно просто.

Снов в эту ночь Дмитрий не видел.

- - -

В мире всё взаимосвязано. За удачей идут проблемы, за радостью — печаль. К сожалению, не всегда у одного и того же человека. Когда вам очень плохо, постарайтесь порадоваться за того, кому сейчас очень хорошо. Радость желательно выражать цензурно.

Пособие по практическому оптимизму

Проснулся Димка довольно поздно. За окном уже совсем рассвело. Школа! Он же опоздает! Поздней осенью светает поздно. Правда, уже в следующую секунду вспомнилось, что вчера была пятница, день рожденья, и торопится некуда. А затем вспомнилось и всё остальное.

Воспоминания были настолько ясными и подробными, что лицо обожгло жаром. Целый ворох чувств обрушился на вчерашнего именинника. Удивление, стыд, вина, и перекрывающее всё и вся безбрежное счастье. Сразу стало понятно, почему он спит на родительской постели, и первым же движением он потянулся, чтобы привлечь, обнять, а если будет не против…

Кати рядом не оказалось. Правда, одеяло было заботливо подоткнуто, а на второй подушке рядом был отпечаток от другой головы.

— На кухне девица. Посуду моет.

Димка со вздохом повернулся, чтобы взглянуть на невесть зачем торчащего в комнате «дядю».

— И тебе доброго утра! И спасибо, что не стал портить праздник.

Родич попытался изобразить оскорблённую невинность, но это совсем не пошло его хитрой роже.