Слово в защиту Израиля

Бандар, высокопоставленный член королевской семьи, который двадцать лет работал в дипломатическом представительстве Саудовской Аравии в Вашингтоне, исполнял роль главного посредника между Арафатом и администрацией Клинтона. Он, как и почти все, был удивлен «поразительным» предложением Барака, которое предоставляло палестинскому государству «около 97 % оккупированных территорий»[305], иерусалимский Старый город за исключением еврейского и армянского кварталов, а также 30 млрд. долларов компенсации беженцам. Арафат попросил короля Абдаллу, действующего правителя Саудовской Аравии, чтобы Бандар помог ему в ходе переговоров. Бандар согласился, но сказал Абдалле: «Я смогу сделать не очень много, если Арафат не захочет понять что к чему». Израиль не может предложить ничего лучше.

2 января 2001 г. — всего за несколько недель до окончания президентского срока Клинтона — Бандар встретился с Арафатом на базе военно-воздушных сил Эндрюс, обсудил с ним предложение Барака и спросил Арафата, мог ли он когда-либо надеяться на «сделку получше». Он также настоятельно спрашивал его, хочет ли он иметь дело с Шароном, а не с Бараком. Арафат согласился, что «переговорщики Барака — сторонники мира». Затем Бандар напомнил Арафату об истории упущенных возможностей: «С 1948 г. каждый раз, когда нам что-то клали на стол, мы говорили „нет“. А потом мы говорили „да“. Но когда мы говорили „да“, предложение уже не было в силе. И тогда нам приходилось получать меньше. Не пришло ли нам время сказать „да“?». Бандар подчеркнул, что арабы всегда говорили американцам, что, если «вы предложите нам сделку, на которую согласятся в Иерусалиме, мы тоже примем ее». Бандар изложил Арафату все возможности: «Либо вы примете эту сделку, либо начнется война. Если вы примете эту сделку, мы всем своим авторитетом поддержим вас. Если вы не примете эту сделку, как вы думаете, кто-нибудь пойдет воевать за вас?»[306]

Вскоре после этого Бандар сурово предупреждал Арафата: «Я надеюсь, что вы помните, о чем я вам говорил. Если мы упустим эту возможность, это будет не трагедия, это будет преступление». Невзирая на обещания Арафата, что он примет сделку, если Саудовская Аравия и Египет выразят ему свою поддержку, и невзирая на соответствующие заверения саудовцев и египтян, а также на угрозы Бандара, Арафат отверг сделку и улетел домой, не внеся никаких встречных предложений или поправок. Когда переговоры провалились, Арафат отдал приказ лидерам террористических группировок начать эскалацию насилия. У него был план превращения бури в СМИ и преступления против палестинского народа в доходную бурю в СМИ. Это был вполне испытанный план; и в этот раз он сработал еще лучше, чем раньше.

Но пока вернемся к принцу Бандару, который пришел в ярость от того, что Арафат солгал ему. Однако, как пишет Уолш, он не удивился: «Бандар сказал своим союзникам, что лживость Арафата — секрет Полишинеля в арабском мире». В частной беседе Бандар возложил всю вину на Арафата. «Клинтон, сукин сын, действительно сделал все возможное», — сказал Бандар в интервью Уолш. Но самые резкие его высказывания об Арафате были сделаны «не под запись», как рассказывает Уолш:

Бандар полагает, что нежелание Арафата принять сделку в январе 2001 г. было трагической ошибкой — а на самом деле, преступлением. Но говорить об этом открыто значило бы повредить палестинскому делу…

Бандар был особенно сердит на Арафата, потому что если бы он открыто защищал позицию Барака, он бы выглядел сторонником Барака и Израиля. «Я был там. Я свидетель, я не могу лгать», — говорил он в частной беседе.[307]

Но часть своих обвинений он предпочел опубликовать дословно:

«Если быть до конца честным, я до сих пор не оправился внутренне от масштабов упущенной в январе возможности», — сказал мне Бандар у себя дома в Маклине, штат Виргиния. «Тысяча шестьсот палестинцев уже погибли. И семьсот израильтян погибли. На мой взгляд, ни одна смерть этих израильтян и палестинцев не оправдана».[308]