Слово за словом. Благотворительный сборник коротких рассказов

Олег пожал плечами и через секунду остался в кабинете один.

– Я придумаю, Кешенька, – пообещал он захлопнувшейся двери.

Экран компьютера мигнул и высветил уведомление: «Копирование завершено».

***

Через месяц Федотов сидел в собственном офисе на 76-м этаже небоскреба. Телефон коротко пропищал, прошло очередное зачисление на банковский счет – еще чья-то мечта сбылась.

Олег чувствовал себя богом.

Ночь со звездой, путешествие на луну, премия «Оскар» – он мог дать клиентам что угодно. Поэтому они приходили снова и приводили друзей. Денежный поток не иссякал.

Для себя Федотов тоже кое-что припас. Личную комнату со сказкой. И каждый вечер, выпивая стакан воды с наноботами, Олег мысленно говорил бывшему другу:

– Нобелевская премия – моя терапия, а не развлечение.

***

Елагин забрал у помощницы толстую папку и пролистал последние страницы.

– Можете идти, Лиза. Я сам закончу.

Уже у двери девушка замялась и несмело спросила:

– Почему вы отключили принудительный возврат? Вторая неделя на питательном растворе! Нельзя же…

– Лиза, – перебил доктор, – этот пациент особенный. Он сам решит, когда проснуться.

Дверь за помощницей закрылась. Кеша прислушался к затихающим шагам в коридоре и подошел к монитору возле больничной койки. Быстро просмотрел цифры, усмехнулся – пациент счастлив.

– Спи, Олеженька, спи. Я прослежу, чтобы твоя сказка не заканчивалась.

Племянница. Евгения Болдырева

– Андрей, мы уехали! Желторотики на тебе! – крикнула из прихожей Ольга.

Громкий стук – закрылась входная дверь, почти сразу два хлопка потише – дверцы машины. Уехали.

Желторотики на мне… Конечно, на ком же еще? Доверили заботу о младшем брате и о падчерице старшего. Нашли крайнего… Вернее, среднего.

Никто не спросил, хочется ли подростку присматривать за детьми, а мне не хотелось. Терпеть не мог их дурацкие игры, шалости, постоянный непрекращающийся визг. Сбежал бы, да нельзя.

А еще я боялся опасных затей Данилы и слез Наташки, к которым эти затеи приводили. Девчонка тогда забиралась ко мне на коленки, утыкалась носом в плечо и ревела долго и основательно. Не оттолкнешь ведь, не отмахнешься. Сиди терпи, пока любимая футболка пропитывается детскими соплями-слюнями. Противно!

Каждый день в роли няньки заканчивался яростным отстирыванием футболки от Наташкиных слез и единственным желанием: «Скорей бы они выросли!»

***

– Привет, зануда! Просьба есть, – пробасил в трубке Данила, – мы с Наташкой вечером в клуб на днюху, скажешь предкам, что ты с нами?

Уточняю недовольно:

– Чьим предкам?

– Ее, конечно. С нашими сам как-нибудь решу.

Мое молчание он принимает за согласие и быстро сворачивает разговор:

– С меня пиво! Покеда, братец.

Трубка противно гудит возле уха, а я таращусь на свое отражение в пузатом бокале. Почему меня так задевает, что Данька попросил прикрыть, а не позвал с собой?

***

Тем же вечером еще один звонок, на экране номер Наташки.

Голос племянницы звучит странно, и, кажется, говорить она начала раньше, чем я ответил:

– …Подпоили… Все плывет…

– Наташа, какой клуб? – кричу в трубку, пока мои внутренности скручивает жгутами страха.